-Познакомьтесь. Лиси это Кэри, Кэри это Лиси.
Хочу заметить, что Кэри я себя практически никому не позволяю называть, считая это сокращение слишком детским, что ли.
-Очень приятно. – она присела в неловком реверансе.
Я, наконец, разобралась со своей одеждой и подошла поближе к девушке, внимательно вглядываясь в ее мимику и жесты,
которые явно выдавали ее неуверенность.
-Хотелось бы сказать, что мне тоже, но я не уверена.
И тут же поймала недовольный взгляд друга.
-Не надо Бил, Кэролайн имеет право на недоверие ко мне, все-таки я чужой ей человек. – произнесла спокойным голосом девушка, и как ни в чем не бывало продолжила, - Обед еще не готов, не желаете чая?
-Да, Кэри, пойдем. – поддержал ее начинание Бил.
Мы прошли на большую кухню, стилизованную под старину, но если присмотреться, то можно было заметить современные материалы и технику. На противоположной стене от входа горел камин, в котором весело потрескивали поленья. В той же стороне, не так далеко располагался большой стол, на котором уже было раскатано тесто, а на противне лежали только что вылепленные пирожки. Из духовки доносился вкусный мясной аромат, а на плите шкварчала жареная катошка. Поначалу этот запах показался мне самым вкусным на свете, но спустя мгновение, мне стало дурно и я, кажется, позеленела.
-Что-то не так? – взволнованно спросила Алиса.
Я, конечно, хотела сказать, что нет-нет, все в порядке, но спазмы, характерные для рвотного рефлекса, выдали меня с головой и я просто спросила:
-Где туалет?
Пока (вроде бы не глупый) Билл сооброжал, что я хочу, шустрая девушка подхватила под локотки и проводила до места назначения, благо оно было недалеко. Только я зашла к «белому другу», как он тут же получил привет из глубины души, в виде остатков моего не переваренного завтрака. Спустя минуту, когда мой желудок был полностью опустошен, я стояла около раковины и тяжело дыша, умывалась и пила воду прямо из-под крана, от чего становилось легче и дурнота отступала. Когда я вернулась на кухню, на меня воззрились две пары глаз, одни выражали обеспокоенность, а вторые задумчивость.
-Кэри, все в порядке?
-Да, Билл, спасибо. Видимо съела что-то не то.
Он скептически осмотрел мое лицо, но сделал вид, что поверил. Решив перевести все внимание с меня на девушку, уже долепливающую порцию пирожков, я завела беседу:
-Алиса, я понимю, что Вам, должно быть неприятно вспоминать тот вечер, - эти слова я выделила интонацией, от чего она вздрогнула, - но Бил обратился ко мне за помощью, чтобы прояснить ситуацию.
Она как-то измучено и устало посмотрела на моего друга, потом на меня и тяжело вздохнув начала:
-Кэролайн, позвольте, я начну сначала?
-Хорошо.
-Мой покойный муж был состоятельным лавочником. Я его четвертой женой. Вы не подумайте, что я жалуюсь, но я бы за него по доброй воле никогда не пошла. Представляете, стать женой вдовца, похоронившего трех жен. По-моему плохая тенденция.
Я внимательно слушала. Девушка говорила отрывисто, ее голос потрагивал от волнения, а руки мелко тряслись.
-Мой отец, он разорившийся аристократ. Однажды от проиграл крупную сумму денег, и к нам зачастил кредитор. Человек бандитской внешности с тростью с набалдашником в виде головы льва. Он был очень неприятен и угрожал посадить отца в долговую яму, а меня продать в публичный дом. Было страшно, по-настоящему страшно. Пришлось продать все украшения, остатки хоть сколько-то стоящих картин, распустить слуг и много чего…Когда мы были на грани, к нам пришел господин Митаро и предложил выкупить расписку отца в обмен на меня. Отец поначалу не соглашался, но Кригер был очень убедителен. Сказал, что я ему очень нравлюсь, что очень красива, и он готов на мне жениться, конечно, в обмен на согласие на брак со стороны отца. В тот момент мне показалось это лучше, чем оказаться в лучшем случае на улице и я согласилась.
В этот момент она вздрогнула и как-то неуловимо сжалась. Во мне зашевелилось сочувствие, но я заставила себя абстрагироваться.
-Поначалу он был добр и внимателен, без излишних сантиментов, но и не груб. Я даже начала привыкать и испытывать симпатию, пока не подслушала его разговор с приятелем, в котором от открыто говорил, что всю ситуацию с моим отцом подстроил, что ему была нужна я, точнее моя молодость и жизненная сила. Он с помощью парных браслетов, к слову, один из которых я уже носила, забирал мое здоровье и молодость. А я-то все думала, что же со мной происходит? Хожу вялая, все время хочу спать, стала замерзать и кутаться в шаль. К тому моменту прошло всего пару месяцев со дня свадьбы, а браслет на мне был чуть ли не с первого дня. Фран преподнес его как свадебный подарок и как семейную реликвию, вот я дурочка и не снимала его. Думала мне честь оказали.