— Как я погляжу, — уже зло шипит Симон, — вам, дети, заняться нечем. Теперь пеняйте на себя.
Он противно усмехается, явно уверенный в своих силах и в своей победе, и долгое время чего-то тянет, поскольку не происходит вообще ничего. В лесу слишком темно, а он слишком далеко, поэтому я не могу рассмотреть, что происходит, хотя думаю, если бы произошло что-то супер-важное, оборотням должно быть видно хорошо, они бы уже предупредили, сказали или начали что-нибудь делать. Но все стоят и только холодный ветерок свистит на поляне, продувая тонкую ткань одежды так, что становится очень зябко.
Эти минуты мне кажутся вечностью. Я покрываюсь мурашками, глубоко и медленно дышу, пытаясь сообразить, что происходит. Крепче сжимаю в уже замерзшей руке щепку, кусочек волшебного дерева, повторяя про себя, что, что бы не случилось, я обязана его сохранить. И следом сжимаю оружие в другой руке, но, как бы то ни было, от понимания, что оно находится в моей руке, легче не становится. Я полностью сосредоточена, но при этом меня уже начинает колотить от страха. Ни одного звука или движения, и только чуть чувствуется тепло тела, исходящее от Лиама.
Как будто интуитивно я чувствую как он напряжен. И знаю, что он наряжен вдвойне, собираясь в любую секунду спасти меня от всего. Я снова вспоминаю те картины, что мне показывали Духи. Меня снова передергивает. И именно в этот момент я вижу как горгульи в своем обличии несутся прямо в нашу сторону.
Резко дергаюсь назад, но тут же останавливаюсь. Нужно сохранить деревяшку до поры, до времени. Никто из наших не должен погибнуть, мы здесь только для вида. Наши ритуалы уже проведены, сейчас Симон прочтет заклинание и победа за нами. Нам нужно будет только обезвредить его самого. И понять, про какую еще цену говорили Духи. Все просто.
Слышу как по всей поляне разносится голос Симона, читающего заклинание на латыни. И тут же его голос перебивают звуки борьбы. Я резко смотрю вправо и вижу, как Малия когтями ранит горгулью. Та, не ожидав, что что-то может нанести ей вред, резко дергается назад, шипит и зажимает рукой (лапой?) место ранения. Мне становится чуть легче. Наш план потихоньку начинает работать. До победы осталось совсем ничего.
Вокруг происходит какая-то суматоха, все сражаются, слышится шипение, вскрики, в темноте все это кажется в несколько раз страшнее и опаснее. Я стою среди всего этого, прижимая к груди щепку и ощущая, как сильно колотится сердце, а в другой руке сжимаю пистолет. Смотря на все это, молясь только об одном, чтобы этот спектакль не зашел слишком далеко и та картинка с кем-то из наших не оказалась реальностью.
Кое-как заставляю себя прислушаться и понимаю, что Симон ускоряется, произнося слова ритуала, как скороговорку. Скоро все должно закончиться. Наш план почти сработал. Нужно потерпеть еще чуть-чуть.
Как раз в это время, когда я теряю бдительность, рядом со мной приземляется один из подчиненных Симона и я на сто процентов уверена, что его целью являюсь я. Он смотрит прямо на меня, кажется, все его мышцы уже готовы, только бы скорее разорвать меня в клочья. Горгулья делает быстрый шаг, понимая, что терять время не в его интересах, скоро их всех отзовут и я, сама того не понимая, быстро поднимаю руку с оружием, пытаясь вспомнить все, что видела в фильмах. Там это было просто. На деле я понятия не имею, как этим пользоваться.
Он мешкает всего секунду, останавливаясь, а затем ухмыляется. Как я это поняла? Это просто чувствуется. Он думает, что я не выстрелю, или знает, что не умею, или уверен, что вреда ему это не принесет. Не важно. Важно то, что он продолжает свой путь навстречу мне. А я понимаю, что действительно не выстрелю. Хотя бы потому что точно промажу и могу нанести вред кому-нибудь другому. Кому-нибудь из наших.
Я, еще крепче прижимая часть Неметона к себе и не убирая противника с прицела, делаю шаг назад. И именно в этот момент кто-то сильно ранит его, отбрасывая на несколько метров. В следующую секунду я вижу, что это Хейден. Вот так поворот. Не отзывайся вся эта борьба шоковым звоном у меня в ушах, я бы поперхнулась. Но, мне удается лишь благодарно кивнуть ей и она удаляется в другой конец поляны.
Прямо передо мной, метрах в семи, загорается яркая зеленая полоса и я понимаю, что с заклинанием покончено. Симон выпил свою долю сиропа, а остальное разлил. Это, должно быть, и есть портал.
— Достаточно! — его голос, наполненный победным торжеством, вновь прерывает ход всего. Горгульи вмиг собираются в один ряд метрах в пяти от нас, — Настал час моего триумфа! Идите, спускайтесь за Ним. А вы, стаи Бейкон Хиллс, наблюдайте как я взойду на пьедестал!
Мы с удовольствием понаблюдаем за тем, как ты прогоришь. Давайте. Действуйте.
Горгульи резко отрываются от земли и летят уже к лишь слегка зеленоватому свечению, намереваясь привести из того мира ужас и смерть в наш. Но, они не знают, что это ловушка. Ловушка для них.
Они все практически одновременно влетают в портал и на мгновение свечение становиться чуть ярче, а после этого они совсем пропадают. Через секунду в месте исчезновения каждого из них появляются белые, скорее даже серебристые сферы диаметром не больше десять сантиметров и, легко лавируя меж друг другом, приближаются к Неметону, исчезая в корнях. А дальше — тишина. С горгульями покончено.
Симон, явно не понимая, что происходит, читает заклинание, но ему в ответ снова тишина.
— Можешь не стараться, — громко объявляет Тео, — на твое заклинание наложено вето на этой поляне. А прочитано наше. Благодаря ему ты сам только что избавился от своих подчиненных.
— Но…- я вижу, что он в отчаянии. Вижу, что не верит. Вижу, что не понимает. А потом вспоминаю все жертвы, что он принес. И я довольствуюсь его видом, — Этого не может быть. Вы лжете, у вас нет доступа к такой магии.
— Какая разница, веришь ты или нет? У нас есть связи, а ты повержен, — злобно усмехается Тео, добивая его. Я уже уверенным шагом иду вперед и становлюсь рядом с альфой химер, передавая ему часть Неметона. Пора поставить точку в нашем плане. Тео принимает его с таким видом, будто я ему не деревяшку передаю, а короную его.
— Думаете, это конец? Я же все равно найду…
— Хватит, — теперь уже рычит наш альфа, а Тео подхватывает, начиная читать какое-то заклинание. Когда он успел его выучить? Что блин, суперум, что ли?
Спустя пару секунд после того, как Тео заканчивает говорить, Симона сначала странно выворачивает, он кричит, а потом просто теряет сознание.
— Теперь вся его сила здесь. Он больше ничего не может, — говорит Тео и отдает штуковину Скотту. Правильно, надо же на кого-то это свалить. А самое интересное закончилось.
Но, едва мы собрались радоваться победе, как с неба спускается… горгулья. Все мы в шоке едва не хором разочарованно выдохнули. Как он здесь? Какого?..
Он хлопает крыльями и в момент обращается. Мик.
— Что здесь происходит? — тихо произносит он, смотря на бессознательное состояние своего хозяина. И сейчас мы просто опять едва дружно облегченно не выдыхаем. Он просто отсталый голубь. Ключевое слово — отсталый.
— Можно я? — так же тихо говорю я своим, хитро улыбаясь, передаю оружие Тео (который вообще этого не ожидал и, кажется, в шоке от моей наглости), иду вперед, к нему. Мик непонимающе смотрит на меня, видимо, вообще не соображая как ущербно его состояние. Это пока. Я останавливаюсь в метре от него и официальным тоном начинаю:
— Мик Черт его знает, как тебя по отчеству и есть ли оно у тебя вообще, я официально объявляю, что ты фиговый пикапер и таким придуркам как ты в нашем мире делать нечего, — и с этими словами я бью его. Серьезно, кулаком в челюсть. Ну, я просто обязана сейчас быть эффектной. Поэтому, несмотря на то, что хочется пополам согнуться от боли, я стою прямо и наблюдаю, как он абсолютно шокированный и злой делает несколько шагов назад и проваливается в портал. Снова зеленое свечение, потом серебристая сфера и портал пропадает. Так мы понимаем, что всё. На этот раз отсталых не появится.