Машина снова резко вильнула, отчего всех опрокинуло к одной стенке. Айк застонал и побледнеел ещё сильнее.
— Сори! Разложите кресло и привяжите болезного туда. Скоро будет сильно трясти. Я правильно понимаю, Сова? — обратилась к кому-то через наушник.
Земной встал и посмотрел в затонированные окна. Они неслись мимо однотипных ангаров и с трех сторон были окружены не отстающими машинами.
Знаками показал, кто на какую сторону должен встать, высунул дуло в специальное маленькое окошечко и понеслась нелёгкая.
Надо признать, что девушка вела хорошо, хоть и агрессивно — периодически приходилось держаться за ручки, чтобы не скатываться на товарища. Она переговаривалась с кем-то, при этом даже смеялась, рассказывая какую-то веселую историю, уверенно смотрела вперёд и выглядела сюрреалистично в этой обстановке. Ей бы валяться на пляже или плыть на белой яхте с прозрачным бокалом шипящего, а не вытаскивать пятерых мужиков из-под пуль. Это злило.
Они съехали с асфальтированной дороги прямо в поле и подпрыгивая, поехали дальше. Айк то ли спал, то ли был без сознания. Сокол держал руку на пульсе и ещё раз перебирал содержимое красного ящика. Вокруг валялись обертки и шприцы, а красивый чёрный салон перепачкался кровью. Сокол поймал его взгляд и сдержанно кивнул. Все под контролем.
Knight IV оторвался вперёд, хоть их и нещадно трясло. Земной снова перебрался вперёд.
— Сядь! — предупредила девушка и они въехали в реку.
Мужчина выругался. Его снова повело назад, но он удержался за подголовник и начал зло выговаривать девушке.
— Ты что творишь, бл. дь. Эта машина не предназначена для водных прогулок, если движок сейчас захлебнется и встанет, а?
Через зеркало встретился с неожиданно холодным и твердым взглядом карих глаз.
— Сядь, я сказала, — машина тем временем заползла на край высокого берега и девушке пришлось отвлечься на этот процесс. Земной про себя матерился и молился одновременно, путая слова. Сзади их обстреливали и если они сейчас грохнуться, если двигатель чихнет…
То, что они все таки поднялись, решил свалить на силу Божьего промысла, а не на навык девушки.
— Я эту машину знаю лучше, чем ты свое хозяйство, — тем временем, словно ни на что не прерывалась, продолжила она, — а? Норм, Сова, просто истеричка тут одна проснулась.
Земной сжал кулаки и уже хотел было ответить, как на плечо легла рука. Сокол качнул головой из стороны в сторону и кивнул назад: погони за ними не было.
Сильно надавив вниз рукой, друг вынудил его сесть.
Остальные минут двадцать дороги на бешеной скорости прошли в тишине.
3.
Периодически волком поглядывая на Духа, который втянул их в очередную авантюру с непонятной девчонкой, Земной кипел все больше. Ребята это чувствовали и тоже сидели, как на иголках. Но состояние Айка оставалось тяжёлым, и как бы Зем не противился, но помощь им была нужна.
Они въехали в жилой посёлок, сплошь обставленный симпатичными одноэтажными домиками, огороженными невысоким заборчиком, большим количеством еще не зазеленевших деревьев и голых подстриженных кустов, уже с первыми лучами рассвета.
Машина развернулась и задом въехала в гараж с ещё не до конца открывшейся автоматической дверью.
Девушка выпрыгнула и через несколько секунд открылась задняя дверь. Внутрь заглянуло сосредоточенное личико, обрамленное радугой.
— Тут есть носилки. Клади сюда, — внутрь заехали и сразу сложили ножки носилки.
Втроём подняли Айка и уложили на железное полотно. С той стороны Сокол потянул на себя и, пока они выпрыгивали из машины, уже, гремя колёсами, вёз куда-то компьютерщика.
В дальней стенке гаража — дверь, которая вела в недлинный, белый, хорошо освещенный коридор, в конце которого была… мини-больница.
Сокол сразу почувствовал себя здесь как дома, лишь изредка спрашивая что-то у девушки. Та шла и находила инструменты, препараты и все остальное необходимое. Айка переложили на стол и тут же подключили несколько мониторов.
Ярый присвистнул.
— Не хило так…
С одной стороны коридора комната напоминала операционную, с другой — палату: обычная кровать, стол, два кресла, телевизор.
— Группа крови? — услышал Земной и вернулся обратно к большому, во всю стену, стеклу операционной.
— Третья положительная, — отчеканил Сокол, подключая систему в вену.
Девушка подошла к небольшому холодильнику и достала пакет крови и желтый пакет. Откуда это?
— Плазму? — спросила у чуть прифигевшего Сокола.
— Было бы здорово, — протянул он, внимательно наблюдая за девушкой, которая уже положила оба пакета в воду.
— Пробы сам проведёшь, чтоб вопросов ко мне никаких не было, — бросила ему, пока доставала из сухожарного шкафа запакованные инструменты.
— А ты умеешь? — мужчина снял куртку и пошел мыть руки.
— Умею, но не буду, — отрезала девушка, помогая натянуть перчатки.
Она знала, что нужно делать. Это было видно даже не профессионалу. Помогала без паники и лишних вопросов, понимала Сокола с полувзгляда, словно вот так каждый день ему ассистирует. Но ведь они виделись впервые!
Оставшиеся трое стояли у стенки и наблюдали, как эти двое колдовали над Айком. Гремели инструменты, были слышны их односложные реплики, попискивали приборы.
Когда они закончили, девушка с Соколом убрали за собой мусор, накрыли мужчину одеялом и она всех завела в палату.
— Я сейчас, — кинула им и ушла.
Земной проводил её взглядом. Высокая, стройная, в широких штанах, бесформенной футболке и кроссовках.
Сокол кратко доложил о состоянии Айка: нужно время на восстановление, он пока не выездной. Значит, вся группа тоже.
Минут через пятнадцать раскалённого молчания вернулась девушка с большим подносом, на котором стояли кружки, исходящиеся ароматным паром, и тарелка с кусками пирога.
— Пока все, что есть, — аккуратно поставила его на стол у окна и стряхнула перенапрягшиеся руки, — вы можете попить чай и отдохнуть. Я покажу где.
По очереди оглянула каждого. Все разные, но чем-то невольно похожие, как бывает у людей, долго, на грани жизни, работающих вместе. Тот, что врач — высокий, сероглазый, с темно-русыми волосами и невероятно располагающим к себе взглядом. Тот, что первым впрыгнул к ней в машину — даже во вспотевшем и изрядно помотанном мужчине легко угадывался дамский любимчик. Смазливый, с классической внешностью голубоглазого и светловолосого красавчика. При этом в глазах не было ничего ангельского — там плясали черти. Тот, кто больше всех быковал — темный, напряженный, дотронься и шандарахнет током. Темные волосы, темные, как бездна глаза, сжатые в контролируемой ярости кулаки. И четвертый, что сидел в углу, отгородившись от всех скрещёнными руками: светлые глаза, темные волосы, пухлые губы. Взрослый мужчина с лицом потерянного ребенка, которого старательно прятал в глубине глаз. Все военные, оттого в отличной физической форме, которую не прятала даже одежда, но не перекаченные, как это иногда бывает. Сила, для таких, как эти ребята, не в объёме мышц, а в их выносливости. Красота — не в том, насколько рельефно все смотрится без граммульки лишнего жира, а в возможности выбраться из горячей точки живыми.
— С чего такая забота о нас? — Зем еле сдерживал вскипающую злость, — с чего мы вообще должны доверять тебе?
Девушка изумлённо застыла, переваривая сказанное. Потом сузила глаза и расплылась в хищной улыбке.
— То есть ты, — ей немного пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза, но, казалось, ее это совсем не смущало, — командир отряда «R7» с позывным Земной, доверяешь моему отцу, но не доверяешь мне? Какого хера ты тогда сел в мою машину, приехал в мой дом, и позволил лечить в моем доме твоего человека?
Слова зависли в воздухе.
— Это была безвыходная ситуация, — процедил сквозь зубы мужчина, — и вызывал тебя не я.