На первый взгляд пляж казался недосягаемым, но, присмотревшись, она увидела узкую тропинку, ведущую вниз. А если можно спуститься, то можно и подняться.
Мелани внезапно преисполнилась решимости добраться до пляжа, пройтись по нему и снова забраться наверх. Ей почему-то казалось, что так она докажет себе, что не все еще потеряно, что все может измениться. Клайд может измениться; она может измениться. Только бы ей удалось добраться до пляжа — тогда, может быть, ей не придется вечно жить с отчаянием в душе!
Она начала осторожно спускаться. Сначала все шло неплохо. Кусты цеплялись ей за ноги, но почва была достаточно твердой. Однако постепенно склон становился все круче, и пересохшая земля начала крошиться под ее ступнями. Мелани взглянула вниз и вздрогнула. Как еще далеко до пляжа!
Закусив губу, она посмотрела через плечо наверх. Она одолела приличное расстояние, и перспектива возвращения выглядела прямо-таки устрашающей. Мелани уже жалела, что решила добраться до пляжа. Не стоило ей влезать в эту авантюру — по крайней мере, в одиночку.
Она неловко повернулась на крутом спуске и, прежде чем осознала всю опасность своего положения, поскользнулась на рыхлой почве и потеряла равновесие. Кустарник здесь был низким и ломким, но наконец ей удалось ухватиться за более крепкий кустик и прервать падение. Ей показалось, что она целую вечность пролежала лицом вниз с бешено бьющимся сердцем. Она не осмеливалась посмотреть вниз; еще страшнее было смотреть вверх.
И вдруг — о чудо! — она услышала сверху голос:
— Мелани!
— Клайд! — попыталась крикнуть она в ответ, но смогла только прошептать его имя.
— Не двигайся! — крикнул он, спускаясь к ней точными, легкими движениями.
Она в любом случае сомневалась, что может пошевелиться. Все, на что она была способна, — это лежать и ждать помощи.
Ей показалось, что ему понадобилась целая вечность, чтобы приблизиться к ней. Но вот наконец он рядом, и она оказалась в его сильных руках, прижималась к его крепкому, надежному телу.
— Ты не поранилась? — спросил он хриплым от волнения голосом, ощупывая ее с ног до головы, как будто желая убедиться, что она цела и невредима.
— Нет, просто немного поцарапалась.
— И на том спасибо. Можешь встать?
Ноги у нее все еще дрожали, но, опираясь на руку Клайда, она сумела добраться до верха. Он сам двигался абсолютно уверенно, ни разу не поскользнулся и не оступился и все время крепко держал ее.
Лицо его было мрачно, но он ничего не сказал, пока они не выбрались на тропинку. Там он отпустил ее и ладонью вытер пыль с ее щеки там, где она была прижата к земле.
— Вы уверены, что не пострадали?
— Уверена, — проговорила Мелани, но голос у нее задрожал. Она знала, что ей повезло. Ее шорты и майка были в пыли, локти и колени поцарапаны, но на самом деле ее падение могло кончиться гораздо хуже.
— В таком случае потрудитесь объяснить, какого черта вас туда понесло?
Мелани никогда не видела Клайда в такой ярости. У него побелели губы и ноздри, а глаза метали громы и молнии.
— Я… мне хотелось попасть на пляж.
— На пляж? — почти выкрикнул он. — Какого черта!
Мелани беспомощно развела руками, и это, кажется, разозлило его еще больше.
— Чем плох пляж, на котором вы сидели до этого? Большинство людей вполне довольствовались бы белым песком и чистым морем — но уж, конечно, не мисс Уилкс! Нет, ей непременно нужно найти самый недоступный пляж, а затем чуть не сломать шею, добираясь до него! Вы что, совсем рехнулись?
Но не могла же Мелани признаться ему, как отчаяние охватило ее при мысли, что ей придется существовать без него! Она не могла объяснить, что этот кусочек берега манил ее как обещание, что все наладится, что, может быть — может быть! — он тоже когда-нибудь полюбит ее.
— Я не подумала, — произнесла она виноватым голосом, и Клайд снова взорвался.
— Да вы никогда толком не думаете, это уж точно! Какая-то идея осеняет вас, и вы бросаетесь вперед очертя голову, не думая о последствиях и о тех, кому придется расхлебывать кашу, которую вы заварили! Что бы вы делали, если бы я не оказался рядом? Вы могли бы пролежать там несколько дней со сломанной шеей, прежде чем на вас кто-нибудь наткнулся бы!
— Я все понимаю и прошу прощения! — прошептала Мелани, закрывая руками лицо. Больше всего на свете ей хотелось бы прижаться лицом к его груди и как следует поплакать, почувствовать, как он обнимает ее, и услышать, что он рассердился только потому, что испугался за нее. Но на это ей рассчитывать не приходилось. Клайд был так зол, что все равно ничего не услышал.