Сначала я пробовала поковыряться в замке шпилькой, которую отыскала в собственной косметичке, но это не принесло никакого результата. Сразу было видно, что в доме жил детектив – даже замки были качественные, которые взломать очень трудно.
Выбивать дверь моя скромная персона не стала, потому что даже пробовать было бессмысленно. Из схватки «Хэзевей/мощный железный объект» я бы точно не вышла победителем. Следующим этапом стала проверка окна. В принципе было бы неплохо попробовать совершить прыжок, но… с десятого этажа как-то не очень заманчиво скакать было.
Нет, я, конечно, была очень благодарна Дмитрию, который обо мне заботился, беспокоился и все такое… но мое мнение тоже ведь нужно учитывать!
Поэтому, собственно, звон ключей с той стороны двери и скрежет открывающегося замка были просто божественной мелодией. Я покрепче перехватила сковороду, которую также притащила в коридор в преддверии прихода Беликова, и начала размышлять, что со мной сделают за нападение на детектива.
В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей: входная дверь открылась, на пороге показался совсем не беликовский ботинок, я почему-то решила, что раз кто-то ворвался в наш дом без приглашения, то его надо прогонять (видимо, нервы из-за множественных убийств были совсем расшатаны), а сковородка не без моей помощи отправилась прямиком в нежданного гостя.
- Мать моя женщина! – заорал… Иван.
Зеклос только что переступил порог, и я уже успела пожалеть, что запустила в него утварь, но… прекратить ее полет представлялось делом нереальным! Так что пришлось детективу радоваться, что меткостью я никогда не страдала и не попала ему по месту… самому ценному. Просто немного задела ногу.
Совсем чуть-чуть.
Но на словесном запасе Ивана это никак не сказалось.
- Хэзевей, тебя надо держать вдали от общества, - прошипел Зеклос, потирая ушибленную ногу.
- А не надо к молодым девушкам в квартиры без спросу вламываться, - тут же ощетинилась я.
Мужчина поднял на меня полный возмущения взгляд.
- Во-первых, это дом моего друга, - начал детектив, от которого так и веяло негодованием. – Во-вторых, он сам попросил меня сюда зайти и проводить тебя в участок, потому что теперь это безопасно. В-третьих, я уже жалею, что согласился.
На последней фразе Иван сбился и опять наклонился к ноге, точнее к ушибленному колену. А я молчала и с ужасом следила за молотком, который был забыт Дмитрием на краю комода.
На самом краю комода.
Инструмент опасно балансировал на этом самом краю и в любую секунду мог упасть вниз. Зеклос бросил в мою сторону очередной оскорбленный взгляд и, облокотившись о тот самый комод, согнул больную ногу в колене и принялся шарить в карманах.
Вот это он сделал зря.
- Осторожно… – только и успела выдавить я.
Мне лично показалось, что молоток падал жутко медленно, как это обычно бывает в различных фильмах. Вот он сорвался-таки с горизонтальной поверхности, ухнул вниз, красиво летел, сверкая самой твердой своей частью и… не менее красиво приземлился на все то же колено Ивана, которое тот додумался подставить в качестве посадочной площадки.
- Молоток тебе в зад! – взревел Зеклос, отпрыгивая от комода.
И лишь затем посмотрел на гадость, стукнувшую его по колену. Как вы уже поняли, это был наш замечательный молоток!
- Розмари, - сквозь зубы произнес Иван, - быстро сумку взяла и на выход, пока я тут совсем не сдох.
Я обиженно поджала губы, но послушно подхватила сумочку, проверила, что телефон и деньги там есть, и посеменила к двери. Запирал замки Зеклос самостоятельно, почему-то каждые несколько секунд поглядывая на меня, словно ожидал очередной пакости.
Как будто я собственноручно в него этот молоток кинула!
Про сковородку мы тактично умолчим, да…
В полицейский участок мы добрались быстро и без происшествий. Хотя машину, на мой взгляд, Иван водил как-то дергано. Постоянно резко срывался с места и так же резко тормозил. Возможно, мужчина просто так отреагировал на унижение в квартире Беликова или, может быть, ожидал от меня какой-то новой пакости.
Когда мы уже шли по коридору, который, как я помнила, вел к кабинету Дмитрия, Зеклос подробно рассказывал мне о случившимся за последние несколько часов.
- Поскольку во время убийства Мии Ринальди убийца мог чихнуть, у нас были разные версии. Например, он болел или страдал аллергией. Но поблизости никаких явных источников не было, поэтому Дмитрий так и ухватился за вариант с ландышами. Очень редко у людей на них бывает аллергия, но и такое случается. Мы подозревали Драгомир и ее подругу Эйвери, потому что для убийства Кристиана они должны были попасть в квартиру Василисы. У Сидни было алиби, у тебя – тем более. Убийца мог пощадить Драгомир только в двух случаях: он ее очень хорошо знал либо она сама и была маньяком. Поэтому мы в отличие от других не рассматривали кандидатуру Дашкова уже после убийства Озера: он недостаточно хорошо знал Василису. Драгомир же могли пощадить только в случае очень близкого знакомства, и то маловероятно. У нападавшего было оружие, а молодая девушка-ветеринар не сумела бы защититься.
Я слушала Ивана и с каждой секундой все больше и больше понимала, что не могу поверить в происходящее.
Это же Лисса!
Моя подруга – Лисса Драгомир!
Она всего лишь практикующий ветеринар, у которого есть свои странности. Она не могла убить больше сотни людей!
- А рука? – ухватилась я за существенную деталь.
- Тут тоже интересно, - отозвался Зеклос, а я невольно поморщилась.
Что может быть интересного в убийствах? Нет, я понимала, что у детективов иногда может быть другое отношение к расследованию. Например, азарт. Или желание найти преступника, узнать, кто он такой. Но… интересно?
А Иван тем временем продолжил:
- Руку отрубил либо левша, либо сама Драгомир. Честно говоря, мы сначала даже не поверили бы, что она сделала это самостоятельно, но потом ты вскользь сказала, что у твоей подруги высокий болевой порог.
Я закусила губу и вспомнила беззаботную улыбку Лиссы. Неужели она с такой же улыбкой убивала ни в чем не повинных горожан?
Не верю!
- У вас ведь нет прямых доказательств, - проговорила я.
Зеклос пристально посмотрел на мою скромную персону, но терпеливо ответил:
- ДНК Василисы и тех капель совпало. Она была на свадьбе Ринальди, она же убила ее.
- Все равно не верю, - прошептала я.
Весь мой мир рушился.
Подруга, самый близкий человек, ужасалась убийствам, а в то же время сама лишала жизней детей!
- Она призналась, - раздался тихий голос Дмитрия.
Я обернулась и взглянула на уставшего Беликова, который не спал всю ночь. Он выглядел расстроенным, но в то же время и удовлетворенным.
- Что? – переспросила у мужчины.
- Драгомир призналась, что совершила эти преступления, - повторил Дмитрий. – Причину мы тоже знаем.
Беликов кивнул стоящему за моей спиной Ивану, словно просил его отойти, и собственническим жестом прижал меня к себе. Сразу стало теплее и спокойнее. Рядом Дмитрий - человек, который всегда защитит.
- Все закончилось, да? – спросила у мужчины.
Подняв глаза, увидела, что Беликов грустно улыбнулся.
- Убийства? Да, - откликнулся он.
Затем мужчина все с той же улыбкой наклонился и легонько поцеловал меня в уголок губ. Да уж, на полноценный поцелуй в отделении полиции я бы ни за что не согласилась теперь, так что спасибо ему огромное!
- А наша жизнь только начинается, - произнес Дмитрий, отстранившись.
- И ты расскажешь историю Лиссы? – поинтересовалась я.
Беликов поморщился, словно вспомнил о чем-то очень плохом. Впрочем, так оно и было.