- Мы уже заказали… — Павел ставит локти на стол, подпирая гладковыбритый подбородок, но через секунду, снова прячет их под столом. Мужчина нервничал. Как и все они. Очевидно. - Илья, - прямой взгляд на сына. - я знаю, что всё это неожиданно, но…
- Я не голоден, — обрывает его брюнет. Поворачивается всем корпусом к девушке, впиваясь пустым взглядом в её голубые глаза. — Какая встреча. — Иронично скривил губы. – Не так ли?
Этот взгляд царапает скулу, шею. Задерживается не ключице, спускается к груди и останавливается на стройных ножках.
Блядь… грёбанный пиздец.
Милана поспешно кладёт на колени салфетку. Прикрывается ею, будто щитом, и тянется за бокалом воды. Ей показалось, что её рот полон песка. Горячего. Адского.
Брюнет злился. С каждой секундой злость всё больше зудела под кожей. Мысленно Илья считал до десяти и обратно. Он ведь здесь ради отца? Верно? Парень беспрестанно напоминал себе об этом. Это недоразумение. Назарова? Почему именно она?
Косой взгляд на деканскую дочурку. Для кого она разоделась?!
- У всех наполнены бокалы? — голос отца возвращает в реальность. — Мы с Оксаной, — берёт свою спутницу за руку, и подносит тонкие женские пальцы к своим губам. Смотрит на неё с обожанием. — Мы бы хотели официально объявить о наших отношениях. – прочистил горло. - Которые длятся, уже достаточно долго. – свободной рукой Павел проводит по своему виску, стирая с него капельку волнения. - и о нашей помолвке.
Нет. Нет-нет-нет! Это пиздец…
Парень с жалобным скрежетом отодвигает свой стул, привлекая внимание собравшихся в зале. И, не проронив больше ни единого слова, покидает зал.
Он не собирается участвовать в этом дерьме.
…
Первым делом, перешагнув порог собственной квартиры, Павел столкнутся с собственным сыном. Нос к носу. Под ребрами неприятно кольнуло, когда взгляд упал на спортивную сумку в руках у отпрыска.
- Далеко собрался? – судя по всему, дорогое чадо собрало свои вещи, пока отец провожал домой свою даму сердца и её милую дочь. – Не поздновато? На дворе ночь почти.
- К Жеке. – парень отступает от отца на пару шагов и упрямо поджимает подбородок. На его лице недовольство и протест. Вот даже как?
- Может, ты ещё замуж его позовешь? – мужчина закрывает за собой дверь, и не спеша расстегивает верхнюю пуговицу пиджака. – А то, я сморю, ты жить без него совсем не можешь…
- Очень смешно. – хмыкает брюнет, и встряхивает плечами, явно нервничая. Он не имел ни малейшего желания оставаться здесь. На днях сюда притащатся новые сожители. И он не намеревался встречать их хлебом и солью. Не выйдет. Ни в этом случае. Ни в случае с Назаровой.
Какого лешего?! Этот мир перевернулся с ног на голову! ЕГО мир перевернулся! В тот самый момент, как он неторопливой походкой приблизился к столику, и встретился взглядом с… Оксаной Вадимовной.
Это что, шутка такая?! Он был уверен в этом до тех пор, пока его взгляду не явилась ОНА. Чёртова заучка. Зануда, всезнайка, мать её… Назарова. Он даже её имя произнести вслух не может. Никогда не произносил. Интересно, эта дура всё знала? Знала, и держала его за идиота?!
К чёрту! На хер эту курицу и её мамашу! А отцу отдельная благодарность. Письменная.
- Не думаешь, что нам следует поговорить?
- А может, говорить следовало раньше? А, пап? – парирует Илья, сдвигая брови и нервно зажмуривая глаза. Словно у него болела голова от этого дурдома. – Это было так сложно, м? Сложно было сказать, что у тебя роман с Назаровой? Почему ты сделал из этого такую тайну?!
- Я не делал из этого тайну! – рычит мужчина и скидывает с ног туфли, проходя, наконец вглубь их четырехкомнатной квартиры. – И почему ты так взъелся? Я не понимаю, в чём проблема?
- Проблема в том, - брюнет бросает сумку на пол и идёт следом за отцом на кухню. – что ты не посчитал нужным рассказать мне об этом заранее!
- А что бы изменилось?! Твоя реакция… в чём дело?! Почему такая агрессия? Вы что, не ладите с Оксаной, – Павел наливает из графина в стакан воду, и делает несколько глотков. – Вадимовной? Она мне ничего подобного не рассказывала.
- Нет у меня никаких проблем с твоей пассией, отец!
- Тогда что?! С Миланой? Что между вами? – слегка насторожился.
- Что?! – брюнет не сразу нашёлся, что ответить. Уму непостижимо… - Что? Нет, пап! Нет у меня ничего с этой… - снова зажмурился, и провёл ладонью по лицу. – между мной и дочерью Оксаны Вадимовны ничего нет. Мы даже толком не знакомы!
А что он должен ответить?!
- Тогда я не понимаю тебя. – Павел устало выдыхает. Падает на стул, понуро опуская плечи, и тяжело вздыхая. – Не понимаю, Илья.
- Пап. – парень делает шаг к отцу и садится напротив. – Я здесь буду лишний.