– Мудаки… вот мудаки… – Потом, неизвестно почему, он опять закрыл глаза, сжал зубы и сумел снова выругаться только пару секунд спустя: – Козлы… козлы гребаные…
Поняв, что охранник, по крайней мере в ближайшее время, не представляет опасности, друзья, повинуясь невольному порыву, одновременно развернулись и поглядели в ту сторону, где развлекались мужчина и девушка. Но там уже никого не было.
– Что будем делать? – шепотом поинтересовался Вэнс.
– Сваливать отсюда на хрен, – ответил Хойт.
Предложение было принято единогласно. Они побежали напрямик через кусты и по клумбам, упругие ветки то и дело хлестали их по лицу. Вэнс на бегу все время повторял:
– Самозащита, самозащита… это была… просто… самозащита.
Впрочем, скоро он запыхался и, оказавшись перед выбором – бежать или говорить, предпочел первое.
Добежав до опушки Рощи, откуда уже рукой подать было до общежития, Вэнс сказал:
– Все… сбавляй ход. – Он настолько устал, что мог произнести между вдохами не более двух слов. – Давай… пойдем… спокойно… как будто… ничего… не случилось.
Выйдя из тени деревьев, приятели постарались идти как ни в чем не бывало, прогулочным шагом, и все было бы просто замечательно, если бы не слишком громкие хрипы, вырывавшиеся из груди у обоих, и пот, ручьями лившийся по их спинам.
Вэнс продолжал отдавать распоряжения:
– Мы не должны, – вдох-выдох, – говорить об этом, – вдох-выдох, – никому. – Вдох-выдох. – Договорились? – Вдох-выдох. – Слышишь, Хойт? – Вдох-выдох. – Эй, Хойт! – Вдох-выдох. – Твою мать! – Вдох-выдох. – Хойт, слушай меня!
Но Хойт не только не слушал, а даже не смотрел на него. Нет, адреналин не менее бурно заставлял его сердце учащенно качать кровь, чем у Вэнса. Однако этот гормональный всплеск вызвал у Хойта лишь какое-то временное счастливое помешательство, но отнюдь не страх или озабоченность. В голове у него по-прежнему шумело, но этот шум не мешал радоваться жизни, а радоваться было чему. Он вырубил этого козла! Как отлично он швырнул этого качка через спину Вэнса – Боже ты мой! Хойту не терпелось скорее вернуться в общежитие Сент-Рей и всем рассказать о своей победе. Это сделал он! Теперь он станет легендой студенческого союза. Да что там – весь университет будет говорить только о нем. При мысли об этом по телу Хойта пробежала приятная дрожь. Он испытал древнее, известное с первобытных времен чувство – восторг воина, вышедшего из битвы победителем.
– Вэнс, ты только посмотри, – сказал Хойт. – Вот оно.
– Что? Какое еще оно? – переспросил Вэнс, который явно не желал тратить время на разговоры, пока они не окажутся в безопасности.
Хойт обвел рукой открывавшийся перед ними вид.
Университетский городок Дьюпонта… Лунный свет превратил привычную панораму зданий в безумную композицию из глухих теней и серебристых бликов. Стены, разнокалиберные башни и башенки, шпили, шиферные крыши – все это было так знакомо, так неотразимо прекрасно и так неотразимо величественно. Стены толстые и массивные, словно в замках. Да что там! Это же настоящая крепость. И он, Хойт, принадлежал к узкому кругу избранных – тех счастливцев, которые были допущены в святая святых этой непобедимой цитадели… Больше того: внутри этой крепости он принадлежал к самой избранной касте – студенческому братству Сент-Рей. Членам этого могущественного ордена предстояло быть властителями… властителями… в общем, предстояло повелевать всеми остальными.
Хойту захотелось как можно скорее поделиться своими поэтическими образами с Вэнсом… но, черт, язык почему-то плохо слушался. Пришлось начинать с самого простого:
– Вэнс, ты хоть понимаешь, что такое Сент-Рей?
Неуместность вопроса была настолько очевидна, что Вэнс остановился и уставился на Хойта с открытым от удивления ртом. Наконец он понял, что единственный способ заставить приятеля сдвинуться с места – это поддержать диалог.
– Нет, а что?
– Это же «Мастеркард»… золотая кредитка… разрешение делать все что угодно… все что угодно. – В голосе Хойта не было и намека на иронию. Его благоговейное отношение к своей студенческой общине было абсолютно искренним.
– Хойт, ты только не вздумай рассказывать кому-нибудь, что случилось! Даже и не заикайся об этом! Что там случилось в Роще – мы об этом ничего не знаем и никому не говорим! Договорились?
– Да хватит тебе дергаться, – чуть покровительственно ответил Хойт и снова взмахнул руками, словно пытаясь обнять раскинувшееся перед ним царство. – Только избранные… узкий круг посвященных, – пробормотал он.