— Ну, а сейчас расскажите, — произнес он, потрепав меня по коленке, — как вы на самом деле добирались?
Я начал отчитываться: автобус, такси, метро, такси и т. д.
— Очень хорошо, очень хорошо, — с удовлетворением отметил он. — Теперь перейдем к серьезному разговору. (На той встрече, впрочем, как и на последующих, он так ни разу и не спросил, не изменил ли я своего первоначального решения относительно сотрудничества; не услышал я от него ни единого слова и насчет реакции Москвы на наш первый контакт. Я воспринял это как свидетельство установившегося между нами доверия, что на самом деле и было.)
— Прежде всего нам необходимо поговорить о вашей карьере, — продолжил Отто. — Мы заинтересованы в том, чтобы вы добывали информацию. Для этого вам надо, устроиться на работу. И не просто на работу, а в какое-нибудь полезное учреждение — полезное в плане получения информации, недоступной для нас из других источников. У вас, должно быть, есть собственные соображения на этот счет. Я вас слушаю.
А мои соображения были, по сути дела, чрезвычайно туманны. В общем и целом они вращались вокруг Индии — вот, собственно, и все. Я так и сказал:
— Все зависит от того, попаду ли я в Индию, и если да, то что произойдет дальше.
У Отто это вызвало весьма смутившую меня реакцию.
— В Индию? ИНДИЮ? — буркнул он. — Что вы нашли в этой Индии?
Я рассказал ему о своих давних планах поступить на государственную службу в Индии, если меня, конечно, возьмут. При этом я пытался как-то аргументировать свою идею. Разве движение за освобождение колоний не важно? И разве не важно содействовать ему, помогая через друзей в правительстве? Отто почти не обращал внимания на то, что я говорил, он был погружен в свои мысли и лишь время от времени повторял: «Индия». Вспоминая этот эпизод, я стыжусь своей наивности в ту пору. Мне было 22 года, за плечами уже был целый год сурового опыта. Но только теперь я понимаю, насколько расплывчатыми и романтическими были мои представления о том, как помочь индийскому народу в борьбе за независимость; они, вероятно, в значительной степени шли от Киплинга и от моего тезки. Многие публицисты в последнее время пытаются проводить параллель между двумя Кимами. Но я настаиваю на том, что это всего лишь гипотеза, поскольку, хотя я и слышал часто о Киплинге в молодые годы, впервые прочитать «Кима» мне довелось лишь после войны.
Однако Отто вскоре взял себя в руки и с доброй улыбкой повернулся ко мне — очевидно, испугался, что перестарался. Конечно, движение за свободу колоний имеет большое значение. И, безусловно, будет иметь еще большее. Но давайте рассуждать практически. Если я уеду в Индию, как я буду поддерживать с ним контакт? Чем я буду заниматься? И куда меня пошлют? Меня ведь могут загнать в какую-нибудь ничем не примечательную дыру. Так или иначе, чтобы участвовать в решении индийских проблем, вовсе не обязательно находиться сейчас именно в Индии. Ключ к Индии — в Лондоне, как, впрочем, и ключи ко многим другим проблемам, в том числе и более важным, чем Индия.
Он умолк и озабоченно посмотрел на меня.
— Насколько важна Индия лично для вас? Вы там родились? Вы что, ощущаете потребность вернуться туда?
Я ответил, что Индия меня интересует абстрактно. Одно время она представлялась мне в качестве очевидной жизненной цели. Но я на ней не зациклился. Если обнаружится, что на каком-то другом участке я смогу принести больше пользы, то охотно изменю свои планы. В любом случае я скорее всего провалюсь на экзамене.
Отто вдруг ушел в себя.
— Лучше не проваливаться, лучше не проваливаться, — повторял он с отсутствующим видом. — Лучше не идти на экзамен, чем провалиться на нем.
Затем, вновь обратив на меня все свое внимание, спросил:
— А нельзя ли на данной стадии отказаться от этой затеи? Это не будет выглядеть странным, если вы выйдете из игры?
' Нет, подумал я, ничего странного в этом не будет. Кое-кто из моих друзей удивится, да еще огорчится отец. Но ведь люди иногда меняют свои планы, к тому же сделать все можно без особого шума.
Услышав это, Отто с заметным облегчением подвел черту под обсуждением «индийской проблемы».
— Пока ничего не предпринимайте, — сказал он. — Тем не менее готовьтесь психологически к тому, что вам придется изменить планы. Мне не хочется, чтобы вы расстраивались, если на следующей встрече я посоветую вам забыть об Индии навсегда.
Далее мы перешли к обсуждению альтернатив индийской карьере. Образование, полученное мною в школе Вестминстер и Тринити-колледже, было слишком абстрактным для того, чтобы выполнять какую-либо конкретную работу, и поэтому наше внимание все больше и больше фокусировалось на Флит-стрит. Журналисту свойственно добывать информацию и задавать вопросы, и чем больше у него связей, тем лучше. Когда разговор зашел о связях, Отто заметил, что собирается поставить передо мной задачу к следующей встрече, «одно из тех скучных заданий, о которых я предупреждал вас в прошлый раз». Оно заключалось в том, чтобы составить полный список всех моих друзей и знакомых, отразив в нем до мельчайших подробностей все, что я могу вспомнить о каждом из этих людей. Затем мы вместе проанализируем этот список и посмотрим, чем они могут быть нам полезны.