Ну ничего. Он сможет удивить любимую, сделать её счастливой. Сможет постоянно делать её счастливой. Она вернула его к жизни, сделала счастливым. И он сможет.
Он только вчера вечером смог понять, насколько счастлив был всё это время, с того момента, как Алька впервые вошла в его люкс в «Колхиде»…
За окном совсем стемнело. Интересно, где её носит?! Только подумал об этом, как в замок вставили ключ.
Альбина, едва вошла в номер, сразу поняла, что там кто-то есть. И даже поняла, кто именно.
Она не стала включать свет, а пока снимала обувь, глаза немного привыкли к темноте. В кресле, стоявшем у окна, угадывался тёмный силуэт.
Альбина прошла в номер и встала у второго окна, подальше от кресла.
— У тебя есть ровно две минуты, чтобы поднять свою пятую точку из кресла и исчезнуть из номера. А заодно и из моей жизни. На этот раз, навсегда. Время пошло, — сказала Альбина сухо, сложила руки на груди и уставилась в окно.
Глава двенадцатая
Гость продолжал молча сидеть в кресле. Он даже не думал выполнять требование временной хозяйки номера.
— Минута прошла, — напомнила Альбина.
Ей показалось, или со стороны кресла донёсся смешок? Он думает, она с ним тут шутки шутит?
— Хорошо, тогда уйду я, — Альбина быстро направилась обратно к двери, но что-то пошло́ не так, потому что уже через пару секунд Женя крепко сжимал её в объятиях.
— Отпусти, или я буду орать! Придёт охрана!
— Я найду, как с ними договориться, — прошептал Женя, нарочно касаясь губами её уха.
Решимости сразу поубавилось примерно вдвое, но потом Альбина напомнила себе кое о чём и начала вырываться с новой силой. Но куда ей бороться с ним! Он только теснее прижимал её к себе.
— Я не приглашала тебя в гости!
— А я без приглашения, Алька! По интуиции.
— Катись давай вместе со своей интуицией, тебя ждут в «Колхиде»!
— Никто меня там не ждёт. Ты же уехала в отпуск, а меня с собой не взяла.
— Не прибедняйся! Ирина Викторовна, наверно, с собаками уже ищет тебя!
— Алька, у меня ничего с ней не было, — он опять шептал ей в ухо. — Клянусь. Я не смог…
— Сочувствую, бывает! У всех бывает, но не у всех проходит! Хотя не верю.
— Почему не веришь?
— Потому что именно в данный момент чувствую, что всё ты прекрасно можешь!
— Алька, не опошляй, тебе не идёт. И не прогоняй меня, пожалуйста! Прости! Я вёл себя очень глупо и недостойно.
— Ты человека обнадёжил!
— Не переживай за человека. Мы поговорили, я принёс ей извинения. Расстались мирно.
— Видимо, я должна радоваться, да?
Он ощущал, как Алька оттаивает, смягчается, становится более податливой. Это было прекрасно. Почувствовал её нежные ладони на своих плечах и начал терять самообладание.
— Не шипи на меня, как дикая кошка, Алька! — с нежностью сказал он.
— Что тебе нужно? Зачем ты приехал?
— Приехал, чтобы забрать тебя из этого тесного номера.
— А меня спросят?! Ты так самоуверен! Всё за нас обоих решил.
— Я люблю тебя, — Женя сказал это, касаясь губами её ухa.
Она поёжилась, прерывисто вздохнула и сдалась: обняв его, начала целовать прямо в губы.
— Алька, — Женя тяжело дышал, гладил ладонями её щёки, шею, плечи, словно до конца себе не доверяя, проверяя, точно ли это его Алька. — Давай сейчас пойдём и поужинаем где-нибудь?
— Хорошо, давай! У меня тут шаром покати, я даже фрукты не покупала. Не хотелось есть.
— Плохо! Ты должна была есть! — нахмурился Женя, у которого у самого маковой росинки не было с утра во рту.
…Они лежали в довольно тесной кровати, но Жене так даже больше нравилось: Алька совсем рядом, обнимает его, ласкается к нему.
Он рассказал ей всё, от начала до конца, — как Олег приехал к нему, попросил помощи. Как они вышли на неё, и Женя сразу решил ехать.
— А что ты думал? Не хотел, наверно, видеть меня?
— Почему сразу не хотел?
— Сердился.
— Давно не сердился. Думал, что я спокоен и мне давно всё равно, пока не увидел тебя. Как увидел, так сразу понял, что неспокоен и мне не всё равно.
— Вот и я так же. Я ведь думала, что никогда тебя не увижу!
— Мне не нравится слово «никогда», Алька. От него веет безысходностью. Лучше слово «всегда».
— Я всегда буду любить тебя, — улыбнулась Альбина, а Женя поймал её ладонь, крепко стиснул, прижав к своему сердцу.