— Гляди, вон в окне, арестант за решеткой!
Та засмеялась:
— Скажешь тоже! Это какой-то начальник из города. Сама видела, как он утром на черной «Волге» приехал.
Я отошел от окна, а они сразу забыли обо мне, потому что парень заиграл на гитаре и запел теплым голосом:
Да-а, неплохая перспектива. Юрий Иванович Прокудин, который торгует на рынке заграничными пиджаками и которого Климов до сих пор не может разыскать, Федька Асташев, который «пил в павильени в месте с парнем» и за которым уже поехал участковый. И бухгалтерские документы треста «Крымспецстрой», разбросанные на месте убийства. Кто же писал анонимку? Помочь хотел или сбить с толку? Или просто кляузник, анонимщик-профессионал? Ой, не люблю я анонимки, не люблю. Но, может быть, все-таки это след?
ВЕСЬМА СРОЧНО
СЛУЖЕБНАЯ ОРИЕНТИРОВКА
Всем городским и районным органам внутренних дел области.
…4 сентября в 8 час. 5 минут на тридцать восьмом километре шоссе Ялта — Карадаг обнаружен труп неизвестного мужчины с тремя огнестрельными ранениями головы.
Приметы убитого: возраст 28–30 лет, рост 181 см, телосложение среднее, волосы темно-русые, волнистые, густые. Одежда импортная: рубашка и брюки серого цвета, полуботинки черные, остроносые, золотые часы «Докса».
К месту происшествия потерпевший и убийца прибыли, по-видимому, на автомашине, судя по следам протекторов, — «Волге». Убийство совершено из пистолета «ТТ».
Используя перечисленные данные и прилагаемую фотографию убитого, примите все меры к срочному установлению его личности. Организуйте поиск преступника, в частности, активизируйте выявление лиц, имеющих огнестрельное оружие…
Лист дела 8
Асташева привели около девяти часов вечера. Это был первый допрос по делу. И когда я услышал шаги в коридоре — его и участкового, — я быстро перекрестил пальцы на правой руке, закрыл глаза и загадал: «Если у Асташева морда противная — то все кончится хорошо, дело быстро раскрутим. А если…» Дверь заскрипела, я зыркнул на Асташева — морда у него была великолепная. И ужасно злая.
Я еще пытался обмануть себя — лицо, мол, грубое, дикое очень. Потом присмотрелся — чего там: хорошее, четкое, только очень рассерженное лицо.
Он вошел и вместо «здрасте» сказал:
— Чего пристаете? Я, начальник, завязал. Все. И навсегда…
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
Я, Следователь, 4 сентября, в 21 час. 10 мин допросил Асташева Федора Ивановича.
…Вопрос. Почему Вы не были на работе третьего и четвертого сентября?
Ответ. Третьего — это мой выходной день, а потом у меня был отгул.
Вопрос. Как Вы провели день второго сентября?
Ответ. До пяти я работал. Потом дома пообедал, переоделся и пошел на танцы в клуб. Часов в двенадцать вернулся домой и лег спать.
Вопрос. Выпивали ли Вы в этот день?
Ответ. Да, немного.
Вопрос. Точнее: когда, где, сколько, с кем, на чей счет?
Ответ. Часов в семь вечера, в «Голубом Дунае». Выпили мы с приятелем из Симферополя бутылку водки и две кружки пива. Он и платил.
Вопрос. Кто он, Ваш приятель?
Ответ. Рожков Константин, из геологической партии…
— …Опишите его подробней, — сказал я Асташеву.
Видно было, как он весь сосредоточился, собрался. Говорил медленно, осторожно, будто сначала взвешивал слова на языке.
— Выше среднего роста. Серый костюм у него. Рубашка, рубашка… не обратил внимания. Туфли, по-моему, коричневые. А может быть, и черные. Я точно не помню.
— Деньги и часы у него были?
— Были деньги, рублей двести, а то и больше. Часы, по-моему, золотые.
Мы помолчали. Потом я спросил:
— Вы уже были судимы, Асташев?
Он зло посмотрел на меня и сказал:
— Был, ну и что?
— Нет, ничего. Я просто поинтересовался.
— А вы не поинтересовались, что я сейчас лучше всех в совхозе работаю?
— Еще поинтересуюсь. Скажите-ка, а где сейчас Рожков?
— Не знаю. Костя мне говорил, что поедет в Симферополь. Когда я утром уходил из дома, он еще спал.