У меня в глазах уже начало рябить. Я тоже подписалась на канал и отложила смартфон.
«Что там за новости могут быть? – думала я, чистя на кухне картошку, – и почему на них подписываются? Что в них необычного?»
Я подмела, помыла пол, стараясь не брать в руки телефон, а выдержать хотя бы два часа.
Поужинав, я все же вернулась в комнату и схватила телефон.
«Ник120» мою заявку не одобрил.
Я стала думать. Нашла комментарий от явной поклонницы «Алекса -няшки», подписалась на нее. Потом отправила ей сообщение: «Привет! Я тоже обожаю Алекса из CN! А у тебя есть запись видео с ним?».
Через минуту пришел ответ «Нет!» в сопровождении рыдающего от горя смайлика.
Я скопировала свое сообщение и разослала его еще нескольким девушкам, оставившим пламенные комментарии.
«Так уж и быть, поделюсь, – через два часа пришел ответ от девушки с розовыми волосами, – но он – мой парень!»
«Конечно, я не претендую! У меня есть свой парень!», – ответила я, закатив глаза.
Еще через тридцать минут от ответившей мне «ПолыХ» пришло видео.
Я нажала на кнопку и сразу узнала Алекса. Он ехал в машине с открытым верхом на заднем сидении. Прямо за ним ехал поезд. На его крыше сидел человек.
– Ребят, ну я, конечно, сначала не поверил тому, что увидел, – вещал Алекс, озабоченно хмуря брови, – ехали мы с другом на дачу к его родственникам. И тут вот это. Думаю, вам его хорошо видно, – Алекс показал назад.
Видео сопровождалось комментариями, они были вперемешку: одобрительные «ничего себе, спайдер-мен» и не очень «естественный отбор», «а зачем жить без мозгов».
Алекс хмурился, между его четких бровей пролегла складка, глаза слезились от ветра, но в целом он выглядел довольно привлекательно.
– Ребят, вы предлагаете голосование, ну что я сделаю, хорошо, давайте. Раз вы настаиваете, – продолжал Алекс.
На поле комментариев показались два столбика: «удержится» и «упадет». Столбики начали расти: зрители активно голосовали. Камера иногда максимально приближенно снимала человека на поезде, иногда – лицо Алекса на фоне этого трюкача. Поезд ехал, машина тоже. Внезапно человек поскользнулся, протянул вверх руку и за что-то схватился, видимо, чтобы не упасть. В то же мгновение произошла вспышка, и через пару секунд человек уже лежал.
– Нет, нет, ну как же так, – раздался раздосадованный голос Алекса.
Камера приблизилась: на крыше лежало обугленое тело.
Съеденный мною ужин тотчас попросился обратно, я зажала рот рукой и побежала в туалет.
Меня трясло, одежда намокла от липкого пота.
Перед глазами стояла одна и та же картина: обугленное тело на крыше поезда.
Телефон коротко провибрировал: пришло ее одно сообщение.
Я все еще трясущимися руками открыла его.
Еще одна девушка прислала видео.
«Нет, сейчас я это не смогу смотреть», – сказала я себе.
Я включила телевизор, нашла канал с детскими мультфильмами и около двух часов сидела, уставившись в разноцветный позитивный экран.
«Как это развидеть?» – вспомнился популярный комментарий из Интернета.
Я протянула руку, взяла телефон, открыла еще одно присланное видео. На нем человек лез по стене высотного дома.
– Ребята, ну сегодня у нас настоящий спайдермен, вы видите, что он творит. Как я оказываюсь в таких местах с камерой? Я сам не знаю, честно. Может, такая вот у меня миссия, показывать вам, на что решаются люди, – вещал взволнованно Алекс на фоне высотки.
Камера иногда приближала вид человека на доме, который уже долез до пятого этажа, то возвращалась к Алексу.
– Ну и традиционное голосование для вас, как же без него, раз вы просите, – объявил Алекс, и внизу на экране вновь показались столбики «сорвется» и «долезет». Столбики примерно одинаково начали расти.
Я закрыла рукой глаза, подглядывая в щель между пальцами за действием на экране. Сердце забилось где-то в районе живота. Минут через двадцать раздался восторженный оклик Алекса.
– Да, он смог! Смог! Смотрите! Я не верю!
Я убрала руки от лица и посмотрела на экран. Человек на крыше махал руками.
– Ну а нам пора уезжать! Надеюсь, сегодня больше не будет таких вот волнений. Хотя – это ведь повод увидеться с вами! До новых встреч на «Чили-Н»! – Алекс обаятельно улыбнулся, помахал в камеру. Видео закончилось.
Я выдохнула с облегчением.
«Раз на раз не приходится, – поняла я. – Надо же, сколько подписчиков. Людям нравится смотреть на это. Наверное, есть ощущение присутствия, ведь все происходит в прямом эфире. К тому же можно еще голосовать он-лайн и писать комментарии».
В следующие два часа мне пришло еще четыре видео.