– А… вторая девушка, Настя, Анина сестра. Что с ней сейчас?
– Я слышала, что она поступила на вечерний факультет, днем работает кассиром в супермаркете. Бабушка у нее вроде бы поправилась. Поправилась… как такое возможно, когда теряешь одну из внучек… они ездили в школу на автобусе, поэтому сейчас я с ними не пересекаюсь.
Родители моих бывших учеников при встрече со мной прячут глаза. А дети вот принесли этот глобус, рассказали, кто куда поступил. Про Астахова ничего не сказали, и хорошо.
– Получается, все как бы забыли эту историю, – сказала я вслух.
– Такое не забывается, – помотала головой Светлана Юрьевна. – Я думаю, это осталось в памяти у детей. Просто об этом никто не говорит. Может, каждый чувствует какую-то свою вину: не за себя, так за родителей. Что не стали подписывать заявление. Бог им судья. Ну и я понимаю, что виновата. Наверное, я должна была найти способ открыть Ане глаза на этого человека. Поговорить с ней.
– Как вы думаете, он может что-то такое сделать с Лерой? – серьезно спросила я, глядя учительнице в глаза.
– Я не думаю, что он исправился. Может, и не сделает ничего такого. Но встречаться с ним, да даже просто общаться я бы своей дочери или подруге не позволила.
Глава 15
Я шла к троллейбусной остановке, стараясь не поскользнуться в темноте: то там, то здесь падали прохожие. Питерский январь снова испытывал горожан на прочность: теперь гололедом.
Мне хотелось бежать, а приходилось семенить ногами, почти не поднимая их. Это сильно раздражало.
На остановке я устало села на скамейку и набрала Леркин номер.
– Лера, привет!
– Привет, Майя.
– Ты сейчас где?
– Дома.
– Это здорово, отлично! Я скоро к тебе приеду, нам нужно серьезно поговорить.
– Майя, – Лера устало вздохнула. – Опять? О чем мы будем говорить? И я собиралась уходить, извини. У меня сегодня важное дело.
Лера отключилась.
Я посмотрела на дорогу.
"У меня сегодня важное дело", – снова послышались слова Лерки. Сердце заколотилось.
Впереди образовалась длинная пробка из троллейбусов.
Люди раздраженно выходили из дверей и шли кто куда, ища другой способ доехать до дома.
«Где-то здесь есть метро», – подумала я, встала и пошла наугад вдоль проспекта.
«Спокойно, – говорила себе я. – Лера не станет есть убийственное количество пончиков. Даже в шестнадцать она мыслит более здраво, чем та восемнадцатилетняя Аня».
Мне снова вспомнились голубые глаза, наивные локоны каштановых волос возле пухлых щек, розовое платье. Вспомнились последние секунды видео: девушка сползает со стула куда-то вниз, опустив голову.
«Как он мог после такого еще и выложить видео в Интернет, засунуть туда рекламу?»
Я вспомнила фразу из комментариев: «Делаете деньги на смертях».
И тут, словно молнией, меня поразило догадкой.
«Он заранее планирует все эти трюки. Заранее договаривается, кто куда полезет, кто что будет делать. Вот почему он всегда оказывается где-то рядом и ведет репортажи на фоне происходящего, в прямом эфире. Этим и привлекает подписчиков. Они знают, что если не посмотреть ролик, то потом уже нигде его не найдут. Поэтому, получая уведомление на смартфон о начале трансляции, все бросают и смотрят. Пишут комментарии, делают ставки. Наверное, зрители тоже получают от этого дозу адреналина.
Он говорил в одном из репортажей, что все время куда-то едет, не любит сидеть на месте. Поэтому он якобы случайно оказывается «в нужное время в нужном месте». На деле же ему даже к двенадцати дня было лень приехать на ярмарку, чтобы погулять с нами «в такую рань». Он по пол дня проводит в тренажерном зале, чтобы хорошо выглядеть на видео.
Просто он знает, когда и куда ехать, чтобы вести репортаж.
Как он договаривается со всеми этими трюкачами, рискующими жизнями? У него дар убеждения, это замечали и я, и его учительница. Может, обещает, что они станут звездами, что у них все получится. Обещает деньги. А эти деньги намного меньше, чем он получает от рекламы на своем канале.
А что ему нужно от Лерки?
Я стала вспоминать, как произошло наше знакомство.
Был конец прошлого года, мы сидели в кафе. Лерка грустила, что не сможет отметить Новый год в поселке. По телевизору показывали новогодние гуляния на природе. Потом переключили на спортивный канал. Показывали соревнования по гимнастике. Лера сказала, что она бы смогла прыгнуть лучше. И потом за наш столик подсели Алекс и его друг.
– Нет! – воскликнула я шепотом, резко остановившись.
В мою голову пришла догадка.
«Алекс захотел использовать ее умения в каком-то своем видео. На что Лерка могла согласиться? Во что вписаться? Где она будет прыгать? Сальто над пропастью? На перилах моста? На вагоне?»