А мне хотелось, чтобы он тоже никуда не уходил. Я смотрела в его спину и шептала «не уезжай». Но он сел в другую подъехавшую машину, напоследок обернувшись на меня. В свете фонаря блеснули его глаза. Хлопнула дверь, машина поехала.
По моим щекам потекли слезы. Я не понимала, увижу ли его еще. Все произошедшее смешалось в какую-то кашу.
В соседний подъезд входили-выходили полицейские. Я зашла обратно и сползла по стене на корточки.
«Все хорошо, Лерка жива, все закончилось», – уговаривала я себя. Но сил встать не было.
Тут мне вспомнилось, как в фильмах родственники задержанных не могли их найти и обзванивали разные отделения полиции.
«Если меня сейчас заберут, то меня и Леру могут потом не сразу найти. А как там, в этих полицейских участках, в этих страшных помещениях, называемых обезьянниками, я предпочитала не вспоминать.
Я набрала Леху и спросила номер телефона Леркиного папы.
«Я должна была сделать это уже давно, – ругала я себя, считая гудки.
Лерин папа, наконец, ответил.
Я коротко обрисовала ситуацию: Лера попала в какую-то неприятную ситуацию в центре города, ее забрали в полицию. Назвала адрес.
Лерин папа поблагодарил меня и отключился.
А я еще немного подумала и набрала номер Вячеслава Олеговича. Других знакомых полицейских, кроме него, живущего и работающего в Севастополе, у меня не было. Мой дед не считался: он был на пенсии, да и его сердце последнее время очень беспокоило родню.
Конечно, это было странным: думать, что человек, с которым меня столкнула судьба во время летних приключений, бросится мне помогать. Но Вячеслав Олегович был приемным отцом моей новой подруги Ксении, которой я практически спасла недавно жизнь.
– Да, – ответил после первого же гудка мой крымский знакомый.
– Вячеслав Олегович, извините, что так поздно. У меня экстренная ситуация. Леру по ошибке забрали в полицию, но она – просто свидетель, она ничего такого не сделала. Вы говорили, что у вас в Петербурге в полиции служит друг. Можно узнать, куда ее повезли? Она же несовершеннолетняя…
В трубке помолчали. Вячеслав Олегович обдумывал мою сумбурную информацию.
– Хорошо, – коротко сказал он и отключился.
Через десять минут пришло сообщение с адресом, я переправила его Лериному папе.
Тут я заметила на экране телефона двенадцать непринятых вызовов и пять сообщений. Меня искали все: мама, папа и Димка.
Часы в телефоне показывали двенадцать ночи.
Я перезвонила домашним и попросила разрешения поехать туда, куда забрали Леру, на что сначала выслушала гневную тираду от папы, потом – от мамы и от Димки.
Но через полчаса за мной приехал папа, и после моих уговоров папа все-таки поехал по адресу, который прислал Вячеслав Олегович.
Глава 17
Лерку отпустили только утром. Все это время мы – я, папа и папа Леры – сидели в нашей машине, иногда выходя погулять.
Домой мы ехали молча. Лерка как будто замкнулась. На меня она смотрела как-то отстраненно, а потом и вовсе заснула.
Через час ее отец помог ей выбраться из машины, и они пошли домой. Мы с моим папой поехали к себе.
«Главное, что она цела, – говорила я себе. – А остальное уже не так и важно. Пусть обижается, хоть до конца жизни, но живет».
На следующий день я в школу не пошла. Хотелось надеяться, что Лера тоже. А еще хотелось верить, что теперь за подругой родители установят строгий присмотр. Когда-нибудь она меня простит, я это знала. Просто нужно время.
Я зашла в ленту новостей в Интернете. Медиа-пространство было полно сообщений о прошедшем в нашем городе Международном форуме. О прозвучавшем выстреле в центре города официально ничего не сообщалось.
Мне снова вспомнилось безумное лицо пожилой женщины, которая кричала и вырывалась из рук спецназовцев.
«Может, ее так быстро обнаружили, потому что рядом проходило закрытие Международного форума? Это было бы логично. В такие дни в городе всегда много полицейских. Наверное, поэтому там оказался и Ден.
Я снова вспомнила Дена и его быстрый поцелуй. Захотелось снова и снова проматывать в памяти этот короткий и самый счастливый отрезок моей жизни. Но я строго запретила себе сейчас об этом думать.
«Потом, – уговаривала я себя, – подумаешь об этом потом, когда выяснишь все неприятное».
Я подошла к окну. Был полдень, из-за туч робко проглядывало солнце.
«Интересно, успели задержать Алекса, или нет?»
Мне очень захотелось представить его с заломленными назад руками или в наручниках, или даже лежащего на земле, уткнувшего свое нахальное лицо в грязную снежную кашу.