Соседний квартал, расположенный близко к заливу, выглядел мистически. Шел мелкий снег, и дома с горящими окнами уходили куда-то ввысь, постепенно исчезая в черно-белом небе. Дорога, освещенная размытыми огнями фонарей, вела прямо в бездну замершей глади воды.
Я ходила вокруг Леркиного дома и не решалась позвонить ей. Рядом остановилась машина, я узнала автомобиль Лериного папы. Через мгновение дверь открылась, и вышла она сама. Подруга увидела меня и притормозила.
– Здравствуйте, Евгений Владимирович, – сказала я, когда ее папа вышел из машины.
– Майя! Очень приятно тебя видеть! Заходи к нам, мы тут с Лерой по магазинам прогулялись, вкусняшек накупили.
– Спасибо, но мне, наверное, уже домой пора.
– Давайте так, – предложил Лерин папа. – Вы сейчас поднимитесь, попьете чаю, а я пока еще смотаюсь на заправку и мойку. Вернусь через час и отвезу Майю домой на машине. Годится? Лер, как ты думаешь?
Подруга пожала плечами и посмотрела на меня.
– Годится, – сказала я.
Дома у Леры было идеально чисто. Мы устроились на кухне. Подруга заварила свой любимый чай с жасмином.
– Мне кажется, ты хочешь со мной о чем-то поговорить, – сказала Лера, усаживаясь за столом, – я слишком хорошо тебя знаю. Знаю этот твой взгляд.
– Можно я покажу тебе одно видео? – решилась я.
Минут через пять я нажала на «стоп».
– Знаешь, чей это был день рождения? Двадцать шестого января…
– Раз ты назвала дату, могу догадаться. Что с этой девушкой? – спросила Лера. Чайная ложка в ее руке дрожала, она положила ее на стол и сцепила руки.
– Она умерла в тот день. А видео выложили в сеть. А потом появился канал, где в прямом эфире стали появляться репортажи о разных опасных трюках на мостах, вагонах, шоссе, крышах домов… как будто случайно снятые.
Лерка взглянула на меня, потом встала и принялась мыть чашку, отвернувшись от меня.
Я сидела, пила свой чай и ждала, когда подруга сможет снова говорить.
– Что я должна сделать? – спросила Лера, выключив воду.
– Согласиться пойти свидетелем. Или, если не получится уговорить написать заявление родителей кого-то из погибших подростков, подумать о своем заявлении. Но я не настаиваю на этом, и никто тебя не будет заставлять.
– Меня и идти на крышу никто не заставлял.
– Он тебя убедил, – пожала я плечами. – Наверное, говорил, что такие, как ты, не падают? Что у тебя подготовка, как у настоящего каскадера?
– Откуда ты знаешь? Про каскадера.
– Я не знаю, я предполагаю.
– Алекс показал мне скриншот с сообщением от знакомого каскадера о том, что я абсолютно профессионально выполняю сальто и что вероятность упасть практически равна нулю, – усмехнулась Лерка.
– Ну, каскадер наверняка был ненастоящий. Да и Алекс в принципе умеет убеждать, об этот мне говорила его бывшая учительница.
– Даже так? Где ты нашла его учительницу?
– В нашей школе. Совершенно случайно. Если хочешь, она с тобой встретится. Она добивалась, чтобы Алекс понес наказание после того, что произошло с той девушкой. Но его мама была директором той школы. А папа служит где-то в полиции…
– Честно говоря, эта девушка сама сглупила. И здоровый человек мог не выдержать такого испытания.
– Она была очень влюблена в Алекса, и он об этом знал.
Лера посмотрела в окно.
– Извини… – начала осторожно я, – а ты сама не считаешь, что сглупила? Вот сейчас, когда прошли эти три дня?
– Я тоже была влюблена, – сказала, грустно улыбнувшись, Лера, – к тому же он обещал за это деньги.
– Что ты должна была делать?
– Исполнить свой номер на крыше дома, держа бенгальские огни.
– Тот номер, что ты танцевала на Ладоге?
– Почти. Мы его немного подправили.
– А сейчас ты все еще уверена, что это было бы безопасно?
– Сейчас – нет. Ты права, он очень хорошо умеет убеждать.
– Сколько он тебе обещал денег?
– Мне бы хватило их на кроватку для моей будущей сестры. Я хотела сделать подарок, сюрприз. Мама уже лежит на дородовом отделении. Мы ждем со дня на день.
– Лер… ты сама – лучший подарок. Я уверена, что у твоего папы есть средства на кроватку. А ты нужна родителям живая и здоровая. А еще подумай, как это тяжело, когда есть новорожденный ребенок. У нас на этаже поселилась молодая пара с малышом. Ты знаешь, от их двери все время слышен плач. То у него животик болит, то зубки лезут. Его мама ходит, как зомби. Естественно, без макияжа, с многодневным пучком на голове. А твоя мама так любит наряжаться, следит за собой. Ты будешь ее самым главным помощником, без тебя ей никак. Твоей маме и будущей сестре очень повезло, что у них есть ты.
– Спасибо, Майя, – улыбнулась Лера, села за стол и принялась чистить апельсин, – я думаю, что в ближайшие лет пять вообще ни в кого не влюблюсь. Ты знаешь, он ни разу мне не позвонил после того, как меня сняла с крыши полиция. Не позвонил, не написал, не пришел. Так что в любви я абсолютно разочарована. Поэтому буду идеальной старшей сестрой. И не позволю никому разбивать сердце моей Алисе.