И все-таки он для меня не совсем машина. Может быть, потому, что гуляет с собакой, пусть та и не считает его живым. Может быть, потому, что это в его теле я забил в стену гвоздь, на котором висит рамка с фотографией сына. Он делает за меня то. что уже не могу я, делает мою жизнь более настоящей… пускай и другой.
— Спасибо, — говорю я слуге.
Закрываю глаза.
И смотрю на себя, старика, безжалостно четкими объективами телекамер. Интересно, если мои ученики все-таки доведут проект до конца… если однажды он сможет навсегда войти в это железное тело… согласится ли он? Рискнет ли?
Ведь это лицо не чувствует ветра, а эти пальцы не помнят рук его жены…
Но я все-таки надеюсь, что он решится.
Я хочу перестать быть слугой и снова стать человеком.