В очередных раздумьях я отвлеклась и не сразу заметила, как по бокам от меня кожаный диван прогнулся под тяжестью двух тел. Я автоматом напряглась, мельком рассматривая то первого незнакомого мне пирата, то второго, однако встретившись со слегка пьяным, но все еще умиротворенным выражением лица сидящего напротив Бенжамина, поняла, что все в порядке и мне ничего не угрожает. Двое незнакомцев уже были навеселе, громко смеялись, так, что я даже не могла расслышать слова песни, и пожали руки темнокожему.
— А кто это у нас такая красивая? — один из пиратов переключил свое внимание на меня, и я, мягко сказать, прихуела, услышав чистый русский акцент.
— Знакомься, Мэри: Макс и Питер, — отсалютовал Бенжамин, продолжая раскладывать карты на стол.
Названный Максом времени не терял: пират уже по-хозяйски завел руку мне за плечи, уложив ее на спинку дивана, а сам откинулся рядом, нарушая зону интимного, мать его, пространства.
— Хэй, чувак, вы знакомы? — спросил Макс у Бенжамина и, не дожидаясь ответа, обернулся ко мне, улыбаясь во все тридцать два. — Ты его подружка?
— Нет, а ты? — с иронией задала я встречный вопрос пирату.
Тот растерянно усмехнулся, не успев ответить.
— Мне кажется, твоя рука заплыла дальше, чем ей следовало бы, — намекнула я Максу, на миг скосив глаза на покоящуюся возле моего плеча ладонь. — Так что, будь любезен, убери ее, окей?
На губах появилась натянутая улыбка, но пирата это только раззадорило. И он начинал меня откровенно бесить. Да что уж говорить, в тот момент меня бесило все на свете…
— А ты с характером, — еще шире улыбнулся брюнет и, пожав плечами в мирном жесте, отстранился и протянул руку, — Макс. Всегда к вашим услугам…
— Мария, — после секундного раздумывания, я нехотя вложила ладонь в протянутую руку.
«Раз уж ты решила забыться в отрыве, Маш, значит, бери от этой ночи все…» — советовал внутренний голос.
Макс взял со стола бутылку виски, принадлежающую Бенжамину, который в это время что-то обсуждал со вторым собеседником, и принялся разливать его по стаканам.
— И откуда же ты такая, принцесса? — протягивая мне алкоголь, спросил Макс.
Меня в ту же секунду передернуло от этого обращения. Я уже успела привыкнуть к тому, что так меня называет Ваас, но слышать «принцесса» от кого-то другого, в особенности от какого-то смазливого еблана, который наивно верил, что я поведусь на его дешевые подкаты и что ему удастся споить меня, было мерзко, и звучало это совсем не так, как из уст главаря пиратов: когда Ваас называл меня принцессой, это, как правило, говорило о его хорошем расположении духа и никогда не звучало как-то пошло и двусмысленно…
— Вот только давай без прозвищ, окей?! — вспылила я, вырывая из руки парня стакан с виски на донышке так, что половина расплескалась к чертовой матери. Плевать. Нервно вздохнув, я ответила чуть спокойнее. — Из России…
— Бля, я тоже! — засмеялся пират, отпивая из своего стакана, в то время как я еле сдержалась, чтобы не плеснуть виски в эту бесящую довольную рожу напротив.
***
Я не сразу поняла, что со мной происходит. В какой-то момент закружилась голова, а в следующий — мне было уже так хорошо, что словами не передать. Я чувствовала легкость во всем теле, словно я вешу не больше белого перышка…
Я не собиралась распивать виски вместе с Максом: сделав решительный рисковый глоток — на пробу, так сказать, — и поморщившись от того, насколько же противной и обжигающей горло была эта дрянь, я спешно поднялась с насиженного дивана, со звоном отставив стакан на стол, громко послала этого смазливого уебка куда подальше и отправилась покорять танцпол. Мне захотелось улететь не только разумом, но и телом. И я полностью отдалась этому чувству…
Уже спустя мгновение я находилась в душной толпе пьяных и отрывающихся пиратов, стриптизерш и проституток. Музыка наполнила мою душу, и я полностью подарила ей свое сердце — мне было плевать, что эти ублюдки подумают обо мне, да и было ли им вообще дело до меня в разгар такой тусовки — очень сомневаюсь. Может, меня действительно так унесло с одного глотка, а может, роль сыграло мое желание забыться и то, чем я надышалась в этом душном, пропахшем алкоголем и дымом месте. Сложно описать, что я чувствовала в тот момент: это была абсолютная свобода, как физическая, так и ментальная, это была такая раскрепощенность, какой я не чувствовала за всю свою жизнь…
Надолго на танцполе я не задержалась. Разум отключился, а душа требовала большего — сама не понимая, как это произошло, я оказалась на сцене, где у шестов изгибались молодые стриптизерши. Музыка уже текла как по моим венам, так и по венам этих девушек — таких же потерянных и жаждущих забыться, таких же свободных внутри и заключенных снаружи… Десятки глаз ублюдков в красных майках были прикованы к моему телу: от одной мысли от этого еще днем меня бы бросило в дрожь, но в тот момент я довольствовалась этим вниманием, я упивалась им. За всю свою жизнь я не получила столько внимания, как за эти дни на острове, в особенности за эту ночь.
Однако я не чувствовала насыщения — чего-то мне так и не хватало, безумно не хватало: все это внимание, конечно, льстило и заставляло сильнее изгибаться под трек, поправляя густые волосы, но я была готова променять хоть тысячу этих пиратских взглядов на один другой — его взгляд. Я ловко спрыгнула со сцены, не забыв напоследок заехать ногой по роже одному мудаку, попытавшемуся полапать меня за стопу, над чем в толпе прошелся пьяный смех и аплодисменты, а «мое» место у шеста заняла профессионалка.
Долго объект искать не пришлось: уже через считанные минуты я была недалеко от сцены, где танцевала Крис Фостер. Девушка загадочно улыбалась, не сводя глаз с одной точки, и плавно прогибалась во всем теле. Я усмехнулась, следя четким взглядом за тем, куда смотрит блондинка, и хотя из-за толпы я не видела сидящего на диване, я заранее знала, кто может управлять этой дамочкой.
«Вот и нашлась мышка, » — подумала я, довольно улыбаясь и направляясь в очередное скопление людей.
«Ты играешь с огнем…» — предупреждал внутренний голос.
— И мне это нравится, — вслух отвечала я ему.
Главарь пиратов по-королевски восседал в одиночестве на кожаном диване, попивая алкоголь из стакана со льдом. Его широкие плечи, напряженные мышцы и смуглая кожа, эти шрамы, покрывающие почти все его руки, этот зеленый кулон, выточенный из какого-то редкого минерала, в форме клыка — все это казалось мне таким манящим, таким ценным. Хотелось увидеть лицо мужчины, его изумрудные глаза, их глубину и опасность, эти черные, почти полностью закрывающие радужку зрачки, бездонные и безумные…
Когда я оказалась возле спинки дивана, мне захотелось взглянуть на лицо Фостер, и я не пожалела — сначала на лице танцующей блондинки появилось недоумение, а потом она и вовсе сбилась с ритма. Не успел Ваас отреагировать на изменение в лице стриптизерши, как мои руки уже легли ему на плечи, бережно проводя от лопаток до самого затылка и обратно. Мне хотелось прикасаться с нему с такой аккуратность, с такой теплотой, словно это был не горячий испанец, а чертов экспонат в музее, которому ты не хочешь навредить и на который даже дышать боишься. Вот настолько я оказалась ласковой принцессой, никогда бы не подумала…
Ваас бросил взгляд на мою ладонь, лежащую на его плече. Я не рассмотрела выражение его лица сквозь неоновые блики, так как пират вновь отвернулся к вскипающей от ярости Крис, которая еще пыталась что-то исполнять у шеста. Не получив никакой реакции в ответ, я все еще твердо была намерена обратить все его внимание, такое мимолетное и труднодоступное, на себя.
«Не узнал — просто решил, что к нему приклеилась очередная стриптизерша, » — успокоила себя я и наклонилась к уху мужчины, сразу замечая появившуюся на его губах самодовольную ухмылку.
«Нет блять, этот говнюк прекрасно понял, кто за его спиной…»
Не успела я что-то сказать на ухо пирату, как меня обломали — Ваас откинул голову на спинку дивана и уже его губы находились на уровне моего уха.
— Принцесса соскучилась по папочке, а?
Я знала, что он улыбается, и мои губы невольно расплылись в такой же улыбке. Ничего не ответив, я повернулась к пирату, встречаясь взглядом с этими зелеными глазами, о которых мечтала последние минуты. Наши носы столкнулись, и я почувствовала слабый запах виски, исходящий от главаря пиратов.