— Правильно мыслишь, Mary! На этом острове угрызение совести приведет в никуда, в лучшем случае, или же к смерти… А ведь нам с тобой и твоим друзьям не это нужно, так? Знаю, ты не американка, но в Америке в таких случаях говорят: «Все когда-то бывает в первый раз…»
— Есть какие-нибудь новости о них? — перевела я тему. — Хоть какие-то зацепки?
— Хм… Да, есть кое-что, еще вчера хотел рассказать тебе по пути в «Старые шахты», ну да ладно… Но новость неутешительная, — замялся лидер.
— Слушаю, — я напряглась, перестав щелкать пальцами.
— Среди вашей компании был паренек в кепке и с татуировкой на всю руку?
В висках запульсировало: этого человека ни с кем не спутаешь. По описанию было ясно, что этот самый паренек был одним из иностранных туристов, который входил с нами в группу. Его звали Сэм, мы с ним не так часто общались: скорее, на первой встрече всех учавствующих в туре мы с ним обменялись парочкой колких шуток, да и разошлись… Но теперь я была готова сорваться и бежать на другой конец этого гребаного острова, лишь бы с пацаном все было нормально, и мы смогли доставить его сюда.
— Да-да! Был такой! Где он?.. Чего ты молчишь? Ден…
Мужчина вздохнул.
— Твоего друга застрелили. Этим утром. Мы не успели ничего сделать.
Меня словно окатили ведром ледяной воды.
«Застрелили. Застрелили, мать твою…»
Всё. Его нет. Его нет! Человек убит и никогда не вернется! Родственники этого парня не узнают об его смерти, его никогда не дождется его верный доберман, его друзья потеряли близкого человека, а любящая девушка — возможно, ту самую любовь всей своей жизни. Господи, его родители даже не получат его тело, чтобы похоронить… И все это в один лишь, сука, миг!
— Кто это сделал? — спросила я, сжимая попавший в ладонь клочок оборванной бумаги. — Кто?
— Ваас, — спешно ответил Роджерс.
Мне показалось, что его до этого расстроенный голос словно по щелчку пальцев приобрел нотки хитрости и ехидства, но к чему это было, я не могла понять, да и мысли были заняты перевариванием такой ужасной новости.
— Я видел все своими глазами, ошибки быть не может. Ваас убил твоего друга, застрелил на эшафоте.
— Паскуда… — только и смогла вымолвить я, чувствуя абсолютную беспомощность.
— Именно, Mary. Никогда не забывай, кто этот человек. Отныне Ваас — твой враг, а ты — сражаешься на нашей стороне, — твердо заявил он. — Теперь мы вместе сражаемся против него.
***
Неделю спустя
С того момента, как я узнала о гибели одного из наших ребят, миновала целая неделя: незабываемые семь дней, просто выносящие мозг правопорядочному гражданину с материка.
Я окончательно влилась в общество повстанцев, и даже воины ракъят начали мне доверять. Каждый день я осваивала новое оружие. Конечно, поначалу все начиналось не так успешно, как хотелось бы. Например, я понятия не имела как правильно держать бóльшую часть пушек, а с перезарядкой всегда было полнейшее фиаско: несмотря на ловкость моих тонких пальцев, это дело давалось мне с трудом и еще несколько дней мне приходилось щеголять с забинтованными пальцами. Однако Роджерс обещал, что с опытом придет, и он был прав — уже через 5-6 дней расстояние от мешени до пробитой пулей древесины стало значительно меньше, и я была несказанно рада этому, а Деннис одобряюще кивал, поглядывая в мою сторону.
Поиски друзей активно продолжались, но не приносили особых успехов. Все, чего мы добились за неделю, так это нашли паспорт одного из членов группы, который ничем не был полезен. Но мы не теряли надежды…
К девушкам, прятавшимся в пещере, я приходила нечасто, с головой погрузившись в тренеровки и поиски. Однако, когда мы встречались все вместе, они чуть ли не силой заставляли меня садиться возле костра и принимались рассказывать о том, что происходило с ними все эти дни — одна перебивала другую, а вторая перебивала третью, и так по кругу, пока голова не затрещит. Они рассказали о том, как док заходил к ним в очередном наркоманском бреду и повествовал им о своей молодости. Элис все еще пугливо сторонилась его, а Ника вежливо кивала. Одна лишь Настя ничуть не смущалась. Девушки также рассказали о пиратах Вааса, которые не раз успели нагрянуть к Эрнхарду, чтобы подлатать себя и накупить новой дури, что изобрел док. Однако, как выяснилось позже, разговоры этих ублюдков на этом не ограничивались…
— Судя по всему, вы с этими аборигенами капец как поднасрали им… — усмехнулась Ника, и девчонки положительно закивали.
Это было в последний спокойный вечер недели…
— О чем ты?
— Да слышали мы тут, как они говорили с доктором… — продолжила американка в том же насмешливом тоне, убирая длинные волосы за уши. — Слышала бы ты их затравленный скулеж. Ну типо Ваас там весь вне себя от ярости, срывается на этих дебилов. Уже у каждого пирата прозвище слепоглухонемого барана.
— Так, а че он бесится? — усмехнулась я.
Я почувствовала приятное тепло в душе. Так хотелось лишить этого аморального гада его сладкой жизни… Элис собралась было открыть рот, но резко засмеялась в своей привычной манере — ее смех был таким заразительным, что все подхватили его, даже я, которая еще не понимала, в чем суть дела.
— Как мы поняли, он уже нашел тебе покупателя. Но ты же сбежала, тем самым обломав всю сделку, подставив главаря пиратов. Ему пришлось оправдываться перед заказчиком и даже перед своим боссом…
— Кстати перед боссом он отчитывался и по другому поводу… — перебила Настя и вдруг вскинула передо мной палец. — Но ты не расслабляйся, это тоже связано с тобой!
«Какая щедрость…» — я нервно усмехнулась, и та продолжила.
— В общем, вы же с ракъят за эти дни захватили два или три аванпоста, так?
— Четыре, бабы… — наигранно гордо задрала я нос, вызывая у девушек улыбку. — Правда, я еще не спец в стрельбе, так что моей задачей было только незаметно проникнуть в лагерь и вырубить сигнализацию. Ну знаете, чтобы потом гемороя было меньше…
— В одном из захваченных лагерей хранилась какая-то накладная, очень важная для босса Вааса. Повстанцы украли ее, и теперь у мужика проблемы, а отыгрывается он на главаре пиратов.
— Ну и отлично… — улыбнулась я, безмятежно пожав плечами.
Ночевать в этот день я осталась с девушками в пещере — засыпала под еле слышимый разговор подруг, сидевших вокруг костра и пугающих друг друга страшными историями на ночь.
У меня же был свой персональный кошмар, который преследовал меня все эти дни, проведенные на Рук Айленде. Днем я забывала обо всем, словно все в порядке вещей, но, когда ложилась спать, мысли наваливались смешанной кучей, сердце болезненно сжималось, а со лба стекали холодные капли пота. Как бы я не настраивала себя, что бы ни говорила окружающим — я не могла убежать или скрыться от реальности.
А реальность была такова: меня все еще пугало то, что происходит со мной. Как будто это зачатки гребаного раздвоения личности, вот только не шизофрения, а… Перерождение?
Внутри меня словно на распутье стояли два разных человека, двое меня — знакомая всем Мария и новая, родившаяся из страха, глупости и безумия здесь, на острове, девушка Mary.
И вторая, вопреки совсем юному возрасту, активно вытесняла первую…
***
Я попалась. Да, я очень крупно и нелепо облажалась. И теперь, сидя в отведенной для меня хижине (и отведенной явно не в целях гостеприимства), я четко это осознавала.
На мою долю выпало тяжелое испытание. Впереди только два выхода: бороться либо за жизнь, либо за легкую смерть.
По-моему, ответ очевиден…
***
Меня поймали ближе к вечеру. Утром я покинула еще не проснувшихся подруг, когда из-за горизонта выглянула только половинка яркого солнца, а уже во второй половине дня на одной из главных дорог меня подобрала тачка с несколькими ракъят, направлявшихся на захват очередного аванпоста. Они были не против взять меня с собой, вот только их мотивации я так и не поняла. По всей видимости, воинов захлестнул азарт, а сменяющие друг друга победы над пиратами за эту неделю опьянили их до такой степени, что мужики решили напасть в открытую — со скрипом резины от колес мы въехали, нет, просто влетели на территорию. Разумеется, никто из ракъят не потратил какие-то считанные минуты на то, чтобы вырубить сигнализацию, и уже через минуту к «Сиротскому приюту» подъехали два внедорожника, оснащенные мощными пулеметами, с пиратами на борту.