Я слышу все…
Почта Ильи Эренбурга
1916–1967
Н. Акимова,
Н. Альтмана,
Ж. Амаду,
Л.Арагона,
Н. Асеева,
A. Ахматовой,
О. Берггольц,
Ж.-Р. Блока,
С. де Бовуар,
И. Бродского,
B. Брюсова,
Н. Бухарина,
Р. Вайяна,
Веркора,
Ф. Вигдоровой,
Вс. Вишневского,
М. Волошина,
Е. Гинзбург,
Е. Гнедина,
Ш. де Голля,
Ф. Горенштейна,
B. Гроссмана,
C. Гудзенко,
Р. Гуттузо,
Ю. Домбровского,
А. Зегерс,
Вс. Иванова,
Я. Ивашкевича,
Д. Ибаррури,
A. Игнатьева,
B. Инбер,
В. Каверина,
Э. Казакевича,
Р. Кармена,
Л.Кассиля,
Г. Козинцева,
Ж. Кокто,
А. Коллонтай,
П. Кончаловского,
А. Коонен,
A. Лану,
Ле Корбюзье,
B. Лидина,
C. Лозовского,
Ю. Лотмана,
И. Майского,
А. Мальро,
Н. Мандельштам,
П. Маркиша,
Л.Мартынова,
С. Маршака,
А. Матисса,
Вс. Мейерхольда,
П. Митурича,
С. Михоэлса,
A. Моравиа,
B. Незвала,
В. Некрасова,
Дж. Неру,
П. Неруды,
Ю. Оксмана,
B. Пановой,
Б. Пастернака,
К. Паустовского,
П. Пикассо,
Е. Полонской,
C. Прокофьева,
Д. Риверы,
Р. Роллана,
Н. Саррот,
Ж.-П. Сартра,
М. Сарьяна,
Я. Сейферта,
Л.Сейфуллиной,
И. Сельвинского,
Ж. Сименона,
К. Симонова,
Б. Слуцкого,
Св. Сталиной,
А. Таирова,
А. Твардовского,
A. Толстого,
Э. Триоле,
Ю. Тувима,
B. Фаворского,
А. Фадеева,
Г. Фаста,
К. Федина,
Л.Фейхтвангера,
Э. Хемингуэя,
Н. Хикмета,
A. Цветаевой,
М. Цветаевой,
Б. Чичибабина,
К. Чуковского,
М. Шагала,
B. Шаламова,
Е. Шварца,
B. Шкловского,
Д. Шостаковича,
C. Эйзенштейна,
Б. Эйхенбаума,
А. Эфрон,
С. Юткевича,
Р. Якобсона,
А. Яшина
и других…
Лекция Ильи Эренбурга в Колонном зале Дома Союзов
Март 1945
ЭХО ПРИЗНАНИЙ
Я слышу всё — и горестные шепоты,
И деловитый перечень обид…
Для Ильи Григорьевича Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, переводчика и общественного деятеля — писание писем никогда не было любимым занятием (разве что рабочей необходимостью), а вот получать и читать письма он несомненно любил — признания такого рода можно найти в его эпистолах той поры, когда он обходился без секретарей и позволял себе бывать вполне откровенным. Тем не менее оба потока писем — и полученных Эренбургом, и написанных им самим — исчисляются тысячами…
Том, который сейчас держит в руках читатель, продолжает двухтомное издание «Письма Ильи Эренбурга» (М., Аграф, 2004). Потому не будем повторяться и во всем, что касается специфики жизни Эренбурга, ее внешних и внутренних обстоятельств, а также характера его писем и отношений с их адресатами, отошлем читателей к вступительным статьям двухтомника. Здесь же ограничимся необходимыми сведениями лишь о самой почте Эренбурга и о том, как эта книга составлялась.
Третий том, включающий письма, адресованные Эренбургу, и два тома его собственных посланий объединяют оба массива почты Эренбурга: входящий и исходящий, как сказали бы канцеляристы. И оба эти массива печатаются врозь отнюдь не случайно: ведь их судьбы оказались существенно различными.
Весь личный архив Эренбурга был уничтожен им в Париже в 1940 г. Поэтому письма, адресованные ему до 1941 г., могли уцелеть лишь у тех немногочисленных авторов, которые тщательно сохраняли у себя копии всех собственных текстов, т. е. действительно пеклись о своих архивах. Что касается писем, написанных самим Эренбургом, то, разлетевшись по миру, они ему уже не подчинялись. В докомпьютерный век люди легко хранили адресованные им письма (чему мешали, скорее, внешние обстоятельства — войны или аресты), но копии своих собственных делали лишь в исключительных случаях. Поэтому, уничтожая эпистолярный архив, Эренбург обеспечил впечатляющий результат: в плотный двухтомник его писем вошло 850 посланий за 1908–1940 гг., а за то же время уцелевших текстов, адресованных ему, обнаружилось всего два-три десятка.
Совершенно иначе дело с почтой Эренбурга обстояло начиная с 1942 г.: практически все, что приходило к нему, сохранилось весьма полно. С другой стороны, известность и популярность писателя начиная с военных лет стали такими, что адресаты, даже в условиях фронта, подлинники его писем заботливо хранили (чего не сказать о довоенных письмополучателях). К тому же, все последующие годы у Эренбурга работали литературные секретари (не всегда, правда, аккуратные), в обязанности которых входило и ведение архива; многие ответы его на полученные письма они сочиняли сами, но всегда по его письменным указаниям с последующей его же правкой, и копии этих машинописных ответов, как правило, в доме Эренбурга сохранялись. Так что после смерти писателя основной костяк его писем в секретарских копиях благополучно перекочевал в РГАЛИ. Это, разумеется, не касалось того случая, когда Эренбург не прибегал к помощи секретаря и писал письма сам. Копии он, конечно, не делал, и поиск этих писем не столь удобен и прост. Итак, оба потока обширнейшей эренбурговской почты складываются в «переписку» лишь с 1942 г.; а нынешние три тома избранной почты («его и ему») издаются поврозь.