Лапы коснулись, холодной, мокрой почвы и Элисс недолго думая вскарабкалась на дерево цепляясь когтями за ствол…она рвала кору, царапала, кромсала в клочья, и все равно продолжала свой путь, за ней, на самую верхушку почти к облакам, казалось дерево – это лестница в небеса, которая кончалась, как и все в этом мире слишком быстро и неожиданно.
И вот она на самой кромке, слишком тонкой для могучих лап оборотня и слишком легкой для тяжелого тела, опасного существа. На кринке соседнего дерева вольготно расположилась она…
Элисс обдуваемая верами крепче вцепилась когтями в дерево. Жесткий холодный ветер ударил по морде заставляя глотать ледяной воздух. Она заурчала шевеля хвостом из стороны в строну. Она дёргано уцеплялась за хвою, боясь вот-вот упасть, но рождая в душе ассоциацию с диким животным и их повадками.
Здесь, на верху среди небес и деревьев было светло. Слишком светло, слишком ярко, слишком ослепительно, слишком громко и слишком пугающе. Возможно тьма опаснее, но свет несет в себе открытие тайн, которые порой намного легче прятать в потемках вездесущей ночи чем показать под первыми лучами восходящего солнца. Элисс вскочила балансируя на конце, узкой и острой ели, она стояла спиной к той, которую преследовала, возможно она ожидала удара в спину, но его не последовало, что еще больше вызывало подозрений и опасения. Миг. И немного подумав она резко обернулась, чтобы взвизгнуть, яростный, скулящий, жалостный, испуганный и слезливый, она не ожидала от себя такого, но именно сейчас она по-настоящему испугалась. Заметив ее. Ее ухмылку на кровавых губах. Ее длинные ресницы. Ее черные, почти безжизненные глаза. И неестественный блеск. Блеск давно сошедшего с ума человека, который знал, что он не такой как все который порой боялся сам себя, но знающий, что он мертв. Мертв в другом смысле. Мертв душой и сознанием. Она была такой. Именно такой… устремив свой взгляд в небо она пыталась задушить несуществующие слезы.
Элисс не знала, что ее так напугало, но она вздрогнула сильнее чем, когда узнала о смерти отца… потрясенная ужасным зрением она опустила лапы. Но когда осознала, что она натворила было слишком поздно. Она падала вниз, с непреодолимой скоростью расставив лапы в разные стороны и сжав глаза до ярких вспышек…свист в ушах был единственным доказательством, что осталось несколько мгновений легкости …тьма накатила незамедлительно.
И лишь через некоторое время, показавшееся для нее целыми часами, а на деле же оказавшись лишь несколькими секундами, она почувствовала боль. Казалось она насквозь вырвала ребра, сломав все возможные кости, разорвав себе легкие, хоть она и не кричала… но боль оказалась сильнее. Вспышка! И издав нечленообразный, наполненный невыразимой болью хрип, который окончательно выбил из нее воздух и на части разорвав сознание она перестала издавать признаки жизни.
******
Дениел хлопнул дверцей машины, звучно и проникновенно ругаясь на латыни – Prius exuitur diaboli! Ad hoc quod infernum! – его прекрасное лицо исказила гримаса немыслимой ярости, вперемешку с болью и беззвучными стезаниями его души. – что она устроила!? Ей просто нужно было подождать! Просто подождать! – он нервно оглянулся осматриваясь вокруг. Было слишком тихо. Обманчиво тихо. И это он прекрасно знал. Его злило, злило то что он не мог нечем помочь, не мог это прекратить, не мог остановить эту интригу. Его злило. Злило бездействие.
- прекрати – резко остановила его Алекса. – ей и без тебя плохо! Поэтому, черт возьми Дени заткнись и помоги мне! Помоги мне ее поднять! – она еще раз нервно опустилась рядом с Элисс. Вьющиеся волосы разметались по плечам и придавали ей болезненное очарование, закрытые глаза в обрамление слишком густых и черных ресниц были ярким пятном на мертвенно-белом лице, плотно сжатые белые губы с кровавым следом от того, что она закусила губу в полете были слишком ужасающие… одежда, испачканная в крови и пыли мешала визуальному осмотру на травмы… но даже сейчас, когда она была при смерти трудно было отвести от нее взгляд. Элисс была прекрасна, прекрасна той мертвой, темной, волевой и холодной красотой, что придавало уверенность многим женщинам воительницам… превосходное лицо такое яркое и одновременно бледное, такая сильная и такая слабая, такая уверенная и такая пугливая. Противоречивая даже сейчас, когда лежала на влажной, грязной земле в крови и неестественной позе. От нее трудно было отвести взгляд и решиться ее спасать, ведь казалось, что она атрибут этого места, украшение этой части мира. Дениел отрывисто вздохнул наклоняясь к ней…его пальцы коснулись холодной, практически ледяной кожи, а взгляд заскользил по волосам опускаясь все ниже…на глаза, на бледную кожу, на тонкий ном, на синие губы. Ледяная кожа отрезвила его в мгновение. Он отпрянул сопровождаемый взглядом сестры.
- ее нельзя поднимать.
- предлагаешь ее тут бросить!?- ехидно воскликнула Алекса – признаюсь, у меня тоже возникало такое желание, но сейчас я подумала ей нужна все же помощь.
- я в том смысле, что мы не знаем о ее травмах, возможно у нее сломан позвоночник, это уже и так будет означать о ее бедующей инвалидности, а так вот просто подняв ее мы можем убить! Хотя… ее и сейчас живой назвать трудно.
- в больницу? – напряженно спросила девушка. Но дождавшись его неуверенного кивка лишь покачала головой. – там рентген. Строение оборотней отличается от строения скелета человека, это будет их первый вопрос… второй: как она выжила? Дени, она упала с высоты шести, а возможно и даже десяти метров! Возможно человек бы и выжил, упав на землю, но умер лежа здесь, без помощи людей в течение десяти минут! Неизвестно сколько она здесь, и мы уже минут пять с ней возимся! Ты раза три в машину возвращался и так и не придумал чем помочь! И их третий вопрос: почему травмы зарастают на глазах!? А у оборотней быстрая, невероятно быстрая регенерация! Наверняка уже и сейчас она сама себя лечит. И я уже не говорю о незначительных вопросах, которые стандартно задаются в больницах. И если на первые два мы бы ответили, то на третий мы ответить не сможем! – она посмотрела на бледного, напряженного парня и прикрыла глаза. – я понимаю, что ситуация непредвиденная и даже экстренная! Но твою мать! Соберись! Ей нужна помощь, а мы сидим и разговариваем!
- я…я....- он рухнул на колени схватившись за голову и напряженно думая – отвезем ее к себе. Сделаем все что сможем…спрячем. Вылечим. Поможем.
- хороший вариант – кивнула девушка – она сама себя вылечит…в этом даже не сомневайся! Как ее поднять?
- кто ее столкнул? – напряженно уточнил он.
- не знаю. Но некоторые доводы на этот вопрос есть…давай вот об этом позже?!
- понимаем ее. Ты придержи за спину, выравнивая и держа ровную линию. Ясно!?
- да. - ответила девушка следя за его действиями.
Он аккуратно просунул руку ей под затылок аккуратно придерживая волосы. Второй рукой он придержал ее под изгибом в коленях. Переведя взгляд в глаза своей сестры он произнес:
- насчет три. – легкий шепот коснулся волос Элисс – раз.
- два – подхватила сестра.
- три – медленно произнес он поднимая девушку на руках. Линия его поднятия была ровной и легкой. Алекса же напротив резко подхватила ее за спину, не давая прогнуться.
- у нас получиться. – уверенно произнесла Алекса. – я верю. И тебе и себе.
********
Она неуверенно открыла глаза всматриваясь в потолок. Ее собственное зрение казалось сыграло с ней злую шутку. Перед глазами все расплывалось не давая четкую картинку, лишь показывая нечеткий ореол. Что бы собраться с силами и увидеть хоть что-то ей пришлось сощурится, вновь закрыть глаза и распахнуть их. Лишь после этих действий она смогла хоть что-то увидеть. Белый потолок был с фреской, казалось, что ты находишься в Нью-Йорке. Ночной город раскрывался перед глазами темным ореолом с яркими пятнами фонарей и подсветок. Темная гладь воды расплывалась перед высокими зданиями, штилями, уходящими в небо. Картина передавала красивый вид. Вызывающий внутри, что-то колющее и неспокойное. Хотя девушка была так же склона считать это последствием долгого перерыва в еде… тяжело вздохнув, и поморщившись при попытке повернуть голову она все же стиснула зубы и повернула голову в попытке осмотреть комнату. Ничего не вышло. Боль была сильнее. Преодолев себя она вновь попыталась. Жалобный стон вырвал ее из пелены спокойствия, но она смогла. Она увидела.