Заснуть после такого дня, естественно, практически невозможно. Чтобы отвлечься, мы с Танькой стали писать программу для моделирования нашего эксперимента. Немножко даже поругались, но здорово продвинулись. Закончили, когда уже рассветать стало. Чтобы мы стали делать без тети Зины! Как только Дюшка проснулся, она его забрала, а мы наконец сладко задрыхли.
Спали до середины дня не только мы, а практически все. Вышли завтракать, когда уже обедать пора было. Мелкота подняла вопрос о кладе. Видите ли, все сливки достались мне, а они, бедные-несчастные, совсем не при делах. Опоздали родиться! Дед, молодец, принес рукопись Леонида Львовича. Первую часть мы так и не расшифровали. Как-то все время не до того было. Вот вам и задачка, милые детки. Сонька с Серым все обсмотрели, сразу: «Мама, мама, а что это за буква, по-старинному написано, а здесь стерлось, как это вообще можно понять? А что здесь за шифр, а? Где про это прочитать?». Не все в жизни просто. Я мелкоте посоветовал сначала, для общего развития, прочитать те мемуары, которые мы уже расшифровали. Может в ум, наконец, войдут.
Николай
Все получилось, как в «Спящей красавице». Принцессу охраняли-охраняли, а она все-таки укололась веретеном. Так и мои Катька с Шуркой. Вроде все предусмотрел, все дырки законопатил, а девчонки все-таки вляпались. Второй день ревут. Как же, они со всей душой, со своей чистой любовью, а ребята гадами оказались. Не просто гадами – преступниками. Катьке урок. Нечего ей делать в юридическом. Это уж я по глупости… Всю жизнь со сволотой дело имею. Правда, когда перекроешь кислород очередному уроду, иногда даже душа поет. Кажется, что воздух чище стал, дышится легче.
Навестил сегодня в больнице Генку с Олегом. Пришлось охрану рядом с палатой выставить. Мамалыкин отомстил, но ведь не до конца. Может попытаться замочить ребят, а мы, полиция, должны это предотвратить, уродов защищать. Генка с Олегом, гады, как только меня увидели, сразу одеялами с головой закрылись, боятся, сволочи. И правильно делают! Не будь при исполнении, я бы им много чего поотрывал. Изуродовали ребят знатно. Олег, ко всему прочему, заикаться стал. Ясное дело, страшно, когда с бандитами дело имеешь и снисхождения не заслуживаешь.
Утром ко мне приходили родители Генки, просили допустить их до сына. Генкин отец, Клюев-средний, пришел совершенно трезвый и в костюме. Долго давил на жалость, мол, отец его сына лишил, отобрал в детстве и по-своему воспитал. Обещал сделать из сына если не честного строителя коммунизма, то уж честного строителя капитализма, это минимум. Только просил не сажать, тем более что доказать причастность Генки к изнасилованию трудно. Клюев-старший всю свою собственность давно на сына переписал. За свои безобразия не хотел отвечать, а с сына, с алкоголика, чего спросишь. Теперь Клюев-средний на коне. Хозяин заводов и пароходов. Клялся, что все продаст и вместе с Генкой куда-нибудь уедет. В Сосновске им не жить. Это он очень хорошо понимает. Родители Олега тоже собираются уезжать, но в другую сторону, чем Клюевы. Я никакого ответа не дал – решает начальство. Мне главное – чтобы уроды с моими девчонками больше никогда не пересекались.
Дома мать шепнула, что Катька теперь в исторички решила податься, раз в юридический я не разрешаю, а Шурка – в артистки намылилась. Скажите, ну за что мне это? У всех дети как дети, а у меня кто? Ладно, историчку я еще переживу, тем более что на историчку можно в Педе у нас в областном центре учиться. А артистка, скажите, на кой хрен она мне сдалась? Все Манька с Юркой виноваты. Манька любит представления устраивать, я не возражаю, это для работы нужно. Манька же оперативница. Юрка тоже хорош, все какие-то спектакли в школе ставит. Шурка у него Джульетту играла. Вроде с успехом. Матери очень понравилось, а мне недосуг был посмотреть, время на ерунду тратить права не имею. Теперь расхлебываю. Манька на все смотрит философски. Хочет в артистки – пусть идет, если возьмут, конечно.
У нас с Манькой полный завал на работе. Схема наркотрафика понятна, а детали? Кто, что, почем? Надо ведь все концы обрубить, а то отрубишь одну голову – десять новых появятся. Самому соваться в монастырь мне стремно, не мой контингент. Пришлось обращаться к нашим старцам-аксакалам Виталию Петровичу с Пантелеем Ивановичем. Они стрелку с настоятелем монастыря забили, и мы втроем туда поехали. Виталий Петрович с Пантелеем в монастыре как дома, где надо, перекрестятся, где надо, поклонятся, а я дурак дураком, что надо делать, не знаю, как обезьяна за старшими повторяю.
Вошли к настоятелю, у меня сердце упало. Настоятель – старенький, сухонький, ему стрессы явно противопоказаны, а тут такое… Виталий Петрович сразу предупредил, что разговор у нас сугубо конфиденциальный и очень неприятный. Я дал прослушать запись. Настоятель весь побледнел. Наркотики, где? Рядом со святым местом! На весь монастырь грех, как его отмолить? Я объяснил, что прежде всего негодяев, которые все это устроили, вычислить надо. Для этого надо проследить, как муку из монастыря забирают. За пределами монастыря мы сами разберемся, а здесь помощь нужна. Настоятель попросил дать ему час, чтобы все обдумать, с ближайшими помощниками посоветоваться. Я заволновался, не будет ли утечки информации. Настоятель аж руками на меня замахал, в монастыре люди Божии, языком просто так не болтают. Через час нам представили монаха, на которого возложили обязанность мне помогать. Вроде это у них в монастыре послушанием называется. Монах показал мне место, куда приносят муку, и объяснил, что к чему. Я прикинул, где расставить ребят, чтобы проследить, как и кто погрузкой занимается. Рядом с каноном, куда муку приносят, я решил поставить Маньку, хотя она еще меньше меня в опиуме для народа разбирается. В воскресенье Манька оделась так, как будто всю жизнь в церковь на службу ходила. Где только все узнала. Пришли в храм. Манька расположилась рядом с каноном, а я – чуть подальше. Началась служба – поют красиво, я даже заслушался, а как все кругом запели «Верую», совсем охренел – прямо мурашки по коже побежали. Вот не думал, что меня так заберет, надо будет как-нибудь на службу не по делу, а так, для души зайти и девчонок, конечно, взять. Глебка пока еще маловат. С божьей помощью мы курьеров вычислили. Какой же сволочью надо быть, чтобы рядом с такой красотой и чистотой черное дело делать.