–– Елизавета Андреевна, у вас в семье кто-нибудь был физиком? Ваша мама, как я понял, была далека от науки. Почему вы пошли на физфак? Вы же женщина. Вам было очень трудно? Моя дочка Соня хочет летом поступать на физфак. Мне немножко страшно за нее. – Вадим перевел разговор в другое русло. Может быть, и правильно, что он это сделал. Мне надо было обдумать все, что рассказала Елизавета Андреевна. Как все в нашей жизни непросто и неоднозначно.
– Знаете, Вадим Витальевич, я фаталистка. Видимо, мне на роду было написано стать физичкой. Иногда приходилось прорастать через асфальт, но, как видите, жива и ни о чем не жалею. Если наука – Сонина судьба, то все будет в порядке, не волнуйтесь. Правда, никаких гарантий, что будет легко, нет. Думаю, вы сами это прекрасно понимаете.
Мишка
Черт, черт, черт! Все как всегда! Источник питания сгорел на самом интересном месте. Вчера мы с Танькой полночи писали программу и посчитали, что должно получиться в эксперименте. Сначала все шло именно так, как надо. Мы с Танькой были на седьмом небе. Все-таки что-то можем. И вдруг кривая пошла совсем в другую сторону. Мы, естественно, решили, что это ошибка эксперимента. Мы-то ошибиться в расчетах, ясное дело, не могли. Но для спокойствия совести собрались померить еще одну точку, и тут этот чертов источник питания сгорел! Полный капец! Танька начала менять предохранители, но я сразу понял – дохлый номер, дымком здорово пованивает. Сгорел, сволочь. Танька побежала по соседям, может, кто одолжит прибор на время бедным мэнээсам, а я стал раскручивать корпус. Надо посмотреть, что сгорело, вдруг повезет и можно починить. Вскрытие показало: дешевле купить новый. На факультете денег на новый источник, не ходи к гадалке, нет. Придется клянчить деньги у деда. Наша научница, Елизавета Андреевна, конечно, поворчит. С одной стороны, новый прибор – это для нее именины сердца, с другой стороны – бумаги оформлять и ходить по начальству придется ей. Она этого очень не любит, что мне лично вполне понятно. Позвонила Танька, у Сани Пирогова, аспиранта из соседней лаборатории, источник с нужными параметрами нашелся. Но он еще советский, поэтому дотащить его Танька, естественно, не может. Мы с Саней еле вдвоем доперли. Главное, что эта рухлядь работает. Все-таки умели раньше приборы делать. Мы засели за эксперимент. Что-то мы с Танькой в программе не учли. Не туда полезли точки, не туда! Изменили давление, и опять, сначала все так, как мы сосчитали, а потом совсем не в ту степь. Танька приуныла, а я считаю – так даже лучше, будет над чем голову поломать. Мы выключили насос и быстро побежали домой – надо еще успеть полялякаться с нашим Дюшкой, прежде чем будет пора укладывать его спать. Дед с дядей купили небольшую дачу рядом с Москвой. Уже конец июня, и Дюшке в городе плохо. Ему давно пора в Сосновск, но Танька очень скучает без Дюшки. Слава богу, до отпуска осталось немножко. Надо только дописать два проекта. Елизавета Андреевна очень просила. Она уже этих проектов написала – целую гору, и все без толку. И все равно пишет, говорит, вдруг Бог решит, что нам пора выиграть в лотерею, а мы билет не купим. В общем: «Делай что должен, и будь что будет». В этом Елизавета Андреевна солидарна с дедом.
Завтра утром из Сосновска приедут все наши. Сонька собирается поступать к нам на физфак, Серый все же решил пойти по стопам отца. Ехать учиться в Париж он категорически отказался, будет поступать в Москве в архитектурный. Благо от дома до института 15 минут пешком. Дядя, конечно, волнуется, поступит Серый или нет. Это чисто интеллигентское слюнтяйство. Во-первых, дядя в дружеских отношениях со всеми профессорами, а во-вторых, Серый – талантище, не хуже дяди. Люська тоже будет поступать, конечно, не в институт, а в художественную школу. Здесь тоже вариант беспроигрышный.
Валя
У меня когнитивный диссонанс. Я не представляю себе жизнь вдали от детей и не представляю себе жизнь без работы. Работу в моей родной сосновской школе я оставила, найду ли я себе дело в Москве, не знаю. Сейчас главное – дети. Пришлось поволноваться, но Соня и Сережа поступили туда, куда хотели. Сейчас в эйфории, собираются повеселиться в Москве на всю катушку. Остались вступительные экзамены в художественную школу. Люся их очень ждет. Завтра – первый экзамен.
Люся
Наконец настала моя очередь поступать, а то я уже устала от охов и ахов по поводу Сонькиных и Сережкиных экзаменов. Что спросили? А что ты ответил? – без конца с утра и до вечера. Я совсем не боюсь экзамена. Провалюсь, подумаешь, пойду учиться в обычную школу. Рисовать-то мне никто не запретит.