Однажды Никитина пригласили в сборную и даже взяли на первенство мира в Вену. Взять взяли, а играть так, как он привык в «Химике», не разрешили. Перестраивать для него игру партнеров тоже не стали. Поставили его в защиту и сказали.
— Играй, как играют Рагулин, Давыдов, Кузькин. Отобрал шайбу — сразу отдай.
Словом, сбросили Никитина с его конька, лишили его изюминки. А как Рагулин — он не умеет. Он умеет как Никитин. И играл он в Вене посредственно. Не плохо, но и не хорошо. И доиграл бы на таком уровне весь чемпионат, если бы не случай. Во время нашего матча с канадцами, от которого зависел исход первенства, не заладилась игра у Ярославцева. А запасной, Якушев, не мог выйти на поле, так как его фамилию не внесли в протокол матча. Вот и решили тренеры попробовать Никитина на месте Ярославцева. Не получив предварительно категорических установок, Никитин заиграл на новом месте по-своему, мы со Старшиновым — он попал в нашу тройку — его поддержали, и сразу Никитин стал Никитиным, ярким, своеобразным и полезным команде игроком. Не случайно он провел в числе нападающих и большую часть следующего матча — с Чехословакией.
Кстати, нам со Славкой к тому времени было уже не привыкать к новым партнерам по тройке в сборной. Их нам меняли каждый сезон… Правда, «привыкать» — не то слово. К этому привыкнуть невозможно. Я отлично понимаю Старшинова, который прямо-таки мучился в Стокгольме. В «Спартаке» Зимин всегда был на поле по правую руку от чего, а тут — по левую. На месте Зимина играл то один, то другой. Слева он привык получать передачи от меня, а тут — Мишаков, который сам любит, чтобы ему пасовали… Так и шло все вверх тормашками. А Славка день ото дня худел, мрачнел и все больше ворчал на себя и на других. Ему было очень трудно — он остался без понимающих его и понятных ему партнеров.
До чего же это сложная, хотя и совсем маленькая, команда — хоккейная тройка! Вроде бы чего проще: три хоккеиста, один забивает голы, другой создает ему условия, третий помогает и тому и другому. Хорошо бы, чтобы каждый из трех умел здорово делать свое дело, а еще лучше, если все трое — мастера на все руки. Вот вам и вся теория.
Однако в жизни все гораздо сложнее. Иногда самые причудливые и неожиданные сочетания вдруг создают великолепный букет, но не менее часто соединение трех классных мастеров, к тому же прекрасно ладящих в жизни, рождает более чем посредственное хоккейное звено.
Еще совсем недавно была у нас в «Спартаке» тройка, которой прочили большое будущее, тройка — Ярославцев, Шадрин, Якушев. Все талантливые, все еще молодые, но уже знаменитые. Они долго ходили в подающих надежды, так долго, что уже некоторые стали поговаривать: сколько можно обещать, не пора ли уже и платить по векселям? Но у нас в «Спартаке» решили запастись терпением и ждать. А прогресса все не было. Это чувствовали и сами ребята. Пытались объяснить себе и другим, в чем дело. Оба крайних считали, что во всем виноват Шадрин: он и медлителен, и шайбзабрасывает мало. В общем-то, их можно было понять: и Ярославцев и Якушев поопытней, постарше, провели сезон в сборной, вот им и казалось, что неопытный Шадрин уступает обоим в классе. А однажды, когда Ярославцев, если память мне не изменяет, заболел, на его место временно определили Александра Мартынюка. Прошло совсем немного времени, и всем стало ясно: тройка из перспективной превратилась в тройку высокого класса, способную играть против любых противников и побеждать их. Да она вскоре это и доказала. А ее душой стал «медлительный» и «нерезультативный» Володя Шадрин.
Вот и пойди после этого разберись, что здесь к чему. Место могучего, заметного, прошедшего огонь, воду и медные трубы сборной команды Ярославцева занимает хоть уже достаточно известный, но никогда с неба звезд не хватавший Мартынюк. По всем «объективным показателям» тройка должна если уж не зачахнуть, то уж во всяком случае и не расцвести. А тут все наоборот.
А разве с другими знаменитыми тройками нашего хоккея было не так? Локтев и Александров совсем не радовались, когда им дали нового центрового 19-летнего Сашу Альметова. Да и чему тут было радоваться: вместо проверенного и опытного партнера, каким был для них Александр Черепанов, им, знаменитым хоккеистам, игрокам сборной, Тарасов «подсунул» какого-то желторотого птенца, с которым надо еще немало повозиться, прежде чем из него хоть что-нибудь выйдет. Да и выйдет ли? Но Черепанов уже сходил, да и с режимом у него обстояло неважно, а молодому Альметову требовалось постоянное место в основном составе… Так появилась на свет тройка, ставшая вехой в истории нашего хоккея. Между прочим, был сезон, когда ни Локтев, ни Александров не играли. Альметов получил тогда двух хороших партнеров: Леонида Волкова и Владимира Киселева. Но звена из них не получилось…