Анна Киса
Я – Снегурочка?!
Пролог.
– Кикимора! Где носит эту кикимору?! – раздался около нашей гримёрки голос помощника режиссёра.
– Да здесь я, уже бегу! – надев парик и прицепив крючковатый нос, я выскочила из комнаты и поспешила на сцену.
Вообще-то, меня, конечно, зовут по-другому. Маша Морозова я. Но сейчас, накануне нового года, здесь, в театре, кроме как кикиморой никто меня иначе и не называет. И я не актриса, как вы могли бы подумать, а обычная студентка педагогического института, в нашем провинциальном храме Мельпомены подрабатываю время от времени. Кем я только уже не была: и пасхальным кроликом, и козой, и задом коня, и даже деревом. Ну а сейчас играю кикимору. Роль не хуже других, у меня даже несколько реплик имеется.
Коллектив у нас подобрался весёлый и разновозрастный. Из молодых только я, наша прима и главная красавица, Милена Краспинская, и ещё два парня. Первый – мой рыжий друг Ромка, а второй – зазнайка Кирилл, который на пару с Миленкой мнит себя великим актёром. Я же не обольщаюсь. Провинция – не Москва, нас таких великих по России много наберётся, только кому мы нужны? Правильно, никому. Поэтому для меня театр – это просто подработка, в отличие от некоторых.
Все уже собрались и ждали только меня. Когда я появилась, Краспинская недовольно скривила губы, а Ромка задорно подмигнул. Улыбнулась ему и хотела пройти на сцену, но тут раздался крик:
– Поберегись!
Я остановилась и испуганно заозиралась. Сверху, мне на голову летела большая ёлка, которую наши декораторы пытались зачем-то закрепить в воздухе.
– Блииин… Не хочу умирать кикиморой! – была моя последняя мысль, прежде чем я потеряла сознание.
Глава 1
– Да что с неё взять, дед! Говорю, санитаров зови, пусть в лес несут, закапывать! – раздался рядом тонкий ворчливый голосок.
– Что ты такое говоришь, косой?! Оправится наша Снегурочка, всё хорошо будет! Я уже и за Ягой послал… – ответил густой хрипловатый бас.
– Вот, я и говорю, лучше самому закопаться, чем на милость Яги сдаться… – уже тише сказал первый.
Я ещё сплю? Что за бред мне снится?! Какие санитары, какая Яга? Господи, я что, так под ёлкой и валяюсь, а наши продолжают репетировать?! Не ожидала от них такого свинства! Ладно остальные, но Ромка? А ещё друг называется!
– Ты мне это брось, на Ягу наговаривать! Она уже знаешь сколько веков весь наш лес обихаживает?! И ни одной жалобы!
– Так некому жаловаться! Кто мог бы, того с нами уж и нет…
– Какой же ты вредный стал после того, как тебя снегом засыпало в прошлом месяце. Прямо не узнать тебя, косой! – воскликнул печально бас. – В общем так, ты за нашей Снегурочкой присмотри, а я навстречу Яге выдвинусь. И давай без глупостей!
– Да когда я глупости-то делал? – возмутился тот, кого назвали косым. – Иди, присмотрю уж.
Я услышала тяжёлые шаги, а потом хлопнула дверь. Один, похоже, вышел. В голове царил туман. А ещё недоумение. Я не помню такого эпизода в нашей пьесе! Видимо, всё-таки в психушку угодила, не зря тут про санитаров говорили. Казалось бы, чего проще – открыть глаза и узнать, где я. Да, блиин, страшно же!!!
Вдруг мне на грудь прыгнул кто-то маленький, но тяжёлый. Кошка?
– Эй, Снегурочка, просыпайся! Это ещё ты или уже не ты? – раздалось надо мной писклявое.
Господи, наверное, я в одной палате со свихнувшимися на почве нового года! Интересно, а Наполеон тут есть?
– Я вижу, что ты не спишь! Открывай глаза! Открывай, кому говорю! – обладатель писклявого голоса всё пытался дозваться какую-то Снегурочку, но стучал при этом, почему-то, по мне. Да что же это такое?!
Я возмущённо открыла глаза… и тут же закрыла, ещё и зажмурилась. Ой, судя по всему, у меня точно крыша поехала. На мне скакал зайчик!
– Нет, ты смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – не унимался писклявый.
Я сглотнула. Это он говорит? Зайчик? Открыла глаза. Ага, так и есть, он. Ох.
– Вот, так-то лучше! – удовлетворённо кивнул сказочный заяц из советских мультиков. – Ты, это, давай в себя приходи, а то скоро Яга явится. Начнёт лечить, мало не покажется. Пожалеешь, что на свет появилась!
Ох, кажется, я уже начинаю жалеть. Вот как так-то, жила себе, никого не трогала, училась, строила планы, и всё для чего? Чтобы в двадцать лет в психушке оказаться? И глюки, главное, такие натуральные! Я протянула руку и потрогала зайца за ухо. Как настоящий! Мех мягкий, пушистый!
– Что с тобой, Снегурочка? – спросил косой, подозрительно на меня посмотрев. – Или ты всё-таки не Снегурочка?
– Ты это мне? – спросила я и застыла. Голос был не моим! Звонким, красивым, как перелив колокольчиков, но не моим!