– Так я это… это, – замялась бабка и вроде даже покраснела. Неужели стыдно стало? – Я правда лечила, всё по книгам делала, только у меня не очень получалось. А тебя, Косой, тонизирующими и укрепляющими отварами поила…
– Ничего себе, тонизирующими! – возмутился Ваня. – Хотя, эффект там действительно был, в том смысле, что приходилось в тонусе всегда находиться, потому что если зазеваешься, по уши в дерьме окажешься… Да я даже чихнуть боялся!!! У тебя не отвары, а отравы настоящие!!!
– Ну, простите меня, – покаялась старушка и расплакалась, – я, правда, не хотела…
Нда. Вот и как на такую несчастную сердиться?!
– Ладно, прощаем! – махнула я рукой.
– За себя говори! – возразил насупленный заяц. Видать, не слабо ему досталось, раз до сих пор забыть не может…
– Ты мне лучше скажи, как тебя зовут, бабушка? Когда здесь оказалась и почему сразу не призналась?
– Лидия Михайловна я, Егорова, пенсионерка, – захлюпала носом бабушка, утирая слёзы. – Здесь за неделю до Косого оказалась. А не призналась потому, что кота послушалась. Он, паршивец, умолял никому не рассказывать, репутацию Яги не губить, а подождать, пока она сама выход найдёт и всё на места вернёт. Только вот не получается у неё, видимо, да и магия осталась в этом теле, у меня…
Теперь мы все трое осуждающе посмотрели на кота, сразу принявшего жалостливый вид, что очень хорошо получалось, особенно сейчас, с подпаленной в разных местах шерстью и исходящим от него запахом канализации.
– Я как лучше хотел… – промяукал он тихо.
Нда. Это что же получается? Никто ни в чём не виноват, все хотели, как лучше, только злодея, провернувшего всё это, мы так и не нашли, зато старушка дома лишилась…
– Ладно, – приняла я решение, – собирайтесь, пойдём к деду Морозу, во всём покаемся, пусть выход подскажет. Он здесь самый сильный, всё должен знать.
– А сундук? – уточнил кот подозрительно.
– Сундук? – переспросила я задумчиво, вспомнив, как мы с Ягой тяжеленный сундучище из избы выволакивали. – Давай, ты останешься и его посторожишь, а мы кого-нибудь пришлём, чтобы вас забрали.
– Да ты что? Совсем ума лишилась? – возмутился кот, вздыбив остатки шерсти. – Тут же книги старинные, артефакты ценные! Вдруг кто позарится?! Разве я, маленький и несчастный, смогу от вора защитить, злодея отогнать?
– Вот сам и тащи… – возразила я, скрестив руки на груди и отвернувшись…
До дома Деда Мороза мы добрались только поздним вечером, уставшие, голодные, а некоторые ещё и вонючие, зато с тяжеленным сундуком, который мы с Лидией Михайловной еле-еле допёрли.
Дедушка, к сожалению, был уже дома, сидел за столом и пил чай. Увидев нашу компанию, он выронил чашку, выпучил глаза и зажал нос.
– А мы новых жильцов привели! – радостно сказал заяц, запрыгивая в дом.
У Мороза, кажется, дёрнулся глаз.
Глава 8
Я, Лидия Михайловна, Ваня и кот выстроились по струнке перед Морозом Ивановичем, опустив глаза и сделав виноватый вид, дедушка же в это время грозно расхаживал перед нами взад-вперёд и приговаривал:
– Это ж надо было! Обманывать меня целый месяц! И всё перед самым пиком зимы, когда нам нужно обряд проводить по сливанию излишков сил! Вы чем думали вообще?
Дедушка притормозил прямо передо мной, и я почувствовала сильный окутывающий холод.
– А я при чём? – возмутилась. – Я тут только вчера оказалась! Ну, а сегодня призналась…
– Ладно, допустим, – вынужден был согласиться Мороз, и перевёл взгляд на дрожащего Ваню.
– Я тоже не виноват! – воскликнул бедный заяц. – Я сразу признался, только вы меня к Яге на лечение услали, где я чуть лапы не откинул, что мне было делать?! Конечно, после такого кто угодно будет молчать, если жизнь дорога!
– Нда. Неловко вышло, – потупился мужчина, – ты это, не серчай, Косой, не со зла я, ведь хотел, как лучше…
О, а в нашем полку, кто хотел, как лучше, прибыло!
– Значит, это из-за тебя, лже-Яга, и я впросак попал, и заяц пострадал ни за что?! – нашёл крайнюю Мороз.
Только и у Лидии Михайловны было, на кого стрелки перевести:
– А я Мурзика послушала, уж очень он уговаривал никому ничего не рассказывать!
– Правильно! Свалите всё на бедного несчастного котика… – жалостливо запричитал кошак, не согласный с ролью крайнего. – Во всех бедах у вас чёрный кот виноват! Только я считаю, что это не справедливо! Не виноват я, что чёрным родился! Это расизм! Вот! Если бы я белым был, никто бы на меня не наговаривал! А так, легко маленького обидеть…
При этом кот так натурально изображал из себя несправедливо обиженного, что я даже восхитилась, как подлец выкручивается – талант! Его бы на сцену – успех гарантирован!