— Ну все, тише, дорогая, — душевно улыбнулась Нахимова и погладила ее по руке.
— Извините, — смутилась Виолетта и вытерла слезы. — Я в уборную, умоюсь. Что-то расчувствовалась.
— И это говорит девушка, которая отважно защищала всех во время прорыва, — подметила Лора. Ей так же нравилась Виолетта, как и мне. За такой короткий срок она буквально расцвела. Все же не зря Света взяла ее под крыло.
Пока Виолетта отошла в уборную, мой телефон завибрировал.
Достав из его кармана, я посмотрел на входящий — «Екатерина Петровна Р.»
Маша, из любопытства заглянула в телефон и перевела на меня удивленный взгляд.
— Граф Кузнецов, что-то вам очень часто звонят Романовы.
— Сам в шоке, — это действительно было так, но я нажал на кнопку. — Слушаю.
— Миша! Привет, это я! Катя, — раздался довольный голос царевны. — Узнал?
— Конечно узнал, твой номер высветился у меня на телефоне.
— Замечательно, — она немного помолчала, но поняв, что я ничего не собираюсь говорить, продолжила: — Как дела?
— Эм… Да хорошо… — я посмотрел на ребят за столом, и они резко начали заниматься своими делами. Вот шпионы, блин. — Катя, а ты чего, собственно, звонишь?
— Катя? — тихо удивилась Вика, приподнимая бровь. — Ясненько…
— Я отправила твой мотоцикл в институт. Там, думаю, разберешься. Хотела в твое имение, но у тебя там их столько, что решила, что в КИИМ вернее.
— Ага, спасибо, — я продолжал сидеть в недоумении. Все же Маша была права. Когда тебе в день звонят двое представителей царской семьи за один час, тут что-то не так.
— Но это еще не все. — Ага. Кажется, я сейчас узнаю основную причину звонка. — Тут отец хочет тебе позвонить, спросить, что случилось в портальном метеорите, — она ненадолго замялась. — В общем, можешь сказать ему, что ты меня не спасал?
Странное предложение. Но все же вынужден ее огорчить.
— Поздно ты, Катя, — вздохнул я. — Его Величество уже звонило мне несколько часов назад. Я сказал ему, как было.
— Вот блин!
Мне показалось, или я услышал удар кулака по столу?
— Ну заче-е-е-ем!
— А я откуда знал? Звонила бы раньше.
— Я не могла. Тут в Риге открылся новый бутик… Ну в общем, ай ладно, не важно… Бли-и-ин. Придется возвращаться.
— А что такого, не расскажешь?
— Если вкратце, то меня накажут. Возможно, домашний арест… Запретят покидать Москву. — Она вздохнула. — Не первый раз уже.
— Н-да. вот это пытка. Бедненькая, тяжело наверное тебе, — не удержался я, осуждая всю строгость такого наказания.
— Ага, на месяц!
Кажется, она не выкупила моей иронии.
— Ах да, еще кое-что. Маменька хочет отправиться на Универсиаду, посмотреть на тебя, так что ты уж не оплошай. Я тебя расхвалила…
— Ну… Спасибо. Это все, что ты хотела?
Мне все еще казалось, что причины звонка не озвучены.
— А что, я не могу уже и позвонить? — фыркнула она. — Тебе звонит царевна! Это честь!
— Я понимаю и ценю это. Не привык что такие венценосные особы звонят мне просто так, — попытался выкрутиться из ситуации.
— Ну ладно… Если будешь в Москве, звони, приглашу во дворец! — А потом она шепотом добавила: — Отец это скрывает, но он заинтересовался тобой.
Я это и так понял, судя по сегодняшнему звонку. Но вслух не сказал.
— Обязательно, Катя.
— Ну все, пока. — И положила трубку.
Тут уже ребята, не стесняясь, уставились на меня.
— Знаете, что я вам скажу, друзья мои. Хоть династия Романовых и могущественная, но ребята они странные, — убирая трубку в карман, сказал я.
— Это ты еще Павла не видел, — многозначительно проговорила Маша и отпила шампанского. — Хотя, у нас есть его демоверсия, — и мельком бросила взгляд на Фанерова.
Уборная ресторана
Виолетта отошла в тот момент, когда у Миши зазвонил телефон.
Она вежливо поинтересовалась у официанта, где уборная, и зашла в просторную зеркальную комнату. Тут было четыре молодых девушек-аристократок, как раз из той компании, которая шумела на весь ресторан. Они поправляли макияж и сплетничали.
Когда вошла Виолетта, девушки только мельком кинули на нее взгляд и продолжили краситься.
Она прошла в кабинку в то время, как из соседней вышла пятая девушка. Судя по всему, подруга тех, кто был у зеркала.
— Слушайте, не знаю как вы, но Виталик меня уже достал, — фыркнула одна из них. — Постоянно пытается залезть руками, куда не надо. Фу, мерзость.