— Так значит…
— Совершенно верно, — отрезала Сильва, выпустив из ладоней дорогое лицо, и сделав шаг назад. — Отныне мы враги.
Не было смысла говорить еще какие-то слова. Они были излишни. Так же, как и взгляды. Развернувшись, не оборачиваясь, не глядя вслед друг другу. Каждый из них направился в свой собственный мир, к своим друзьям и союзникам… на свои баррикады.
— Сильва, ты как? — заботливо спросила Айла, совсем молодая драконица, которую покровительница лучей рассветного солнца нежно полюбила с самого ее рождения и опекала, словно младшую сестренку. Сильная, милая и целеустремленная хрупкая лазурная драконица с платиновыми волосами всегда была для нее тем, от кого веяло чем-то родным. Потому сейчас единственное, чего захотела Сильва, это крепко-крепко обнять ее.
— Я в порядке, — шепнула багровая драконица, закусывая губу и делая глубокий вдох в напрасной надежде оставить глаза сухими.
— Ты все сделала правильно, — вздохнула девушка, гладя багровые волосы.
— Да, я знаю, — тяжело проговорила Сильва.
— Бедняжка, ты ведь так его любишь…
— Нет, — оборвала богиня, со всей силы сжимая кулаки. — Я ненавижу его. И должна ненавидеть, с этого самого момента. У меня не может быть к нему других чувств. Ненавижу. Искренне, всем сердцем ненавижу!
— А ты хочешь, чтобы это было правдой? — робко спросила Айла.
— Не важно, — отмахнулась Сильва и, развернувшись, направилась в тронный зал, где ее ждал отец.
Глава 3. Божественная клетка
Камера…
Когда Сильва оказалась в своей новой «камере», то смогла лишь вздохнуть, устало прикрыв глаза. Потому что как она ни изворачивалась в своей фантазии, а назвать камерой роскошные покои из трех комнат ей не удавалось. Пусть даже в них было всего одно окно с красивой кованой решеткой, и всего одна дверь, через которую она не могла выйти.
Около часу драконица просто наматывала круги по одной из комнат, периодически потирая освобожденные от кандалов запястья. Но, в конце концов, признав, что отсыревшая одежда и грязная кожа доставляют ей минимум удовольствия, она сняла платье и опустилась в приготовленную горячую ванну.
Девушка с наслаждением вдохнула запах добавленных в воду эфирных масел. Мускатель и кипарис, ее любимые. Напряжение постепенно покидало тело, тревожные мысли медленно отходили на второй план.
Она и подумать не могла, что после всего произошедшего будет так спокойно, совершенно естественно воспринимать прохладную ладонь, ласково коснувшуюся щеки. Даже не задумываясь, легко повернув голову, девушка пошла навстречу ласкам, накрыла эту руку своей и коснулась губами кончиков пальцев. А после — удивленно приоткрыла глаза.
— Вот так сюрприз, — тихо улыбнулась Сильва, разглядывая аккуратно остриженные ногти. Те самые, на месте которых ранее были мощные боевые когти, отращенные Ардором, когда он вышел на тропу войны.
— А что тебя удивляет? — прозвучал бархатный шепот над ее ухом, в то время как вторая ладонь скользнула от шеи по груди, вниз, к животу; медленно, неторопливо, со вкусом исследуя каждый изгиб. — Я всегда относился к тебе с непозволительным трепетом — будто к тончайшему произведению искусства. И любая грубость по отношению к тебе для меня недопустима. А те когти… да, не спорю, раздирать ими вражеские глотки, оставаясь в человеческом облике, было довольно удобно. Но они бы могли тебе навредить, — проговорил дракон, перебирая кончиками пальцев по животу, погруженному под воду, и с наслаждением отмечая каждый отрывистый стон.
— Скажи только, с чего ты вдруг взял, что мы… — начала было Сильва, но договорить так и не успела: губам Ардора был известен слишком эффективный способ перебивать ее… да и убеждать тоже.
Одно плавное движение, и дракон, прямо в черном шелковом халате, соскользнул в ванну к Сильве. Впрочем, халат достаточно быстро был стянут, и улетел в сторону, на мокрый кафель.
— Прекрати… — отчаянно, со всхлипом простонала девушка, поглощенная настойчивыми губами.