— В канистрах точно нет. Мужик, не дури. У меня в машине жена и дети — сказал Шилов спокойно.
— У меня тоже дети — нервно проговорил очкарик и его взгляд пробежался по Наташе и пацанам, замершим на заднем сидении.
— Так если есть дети, нам надо держаться вместе — подчёркнуто дружески начал Шилов, почувствовав нерешительность, неопытного гопстопера. — Это же твоя машина мелькала впереди? Давай вместе подъедем, я помогу чем смогу, или подвезу куда надо.
— Если бензина в запасных канистрах нет, значит валите из машины — грозно потребовал, не послушавший увещевания очкарик и передёрнул цевьё помповика, при этом из экстрактора в траву, упал не стреляный патрон двенадцатого калибра.
После этого импульсивно-показного поступка, Шилов понял, что договориться с нервным типом будет трудно.
— Забирать машину, это неправильно. Ты же нормальный человек. Неужели не видишь, что творится? — всё же решил попробовать Шилов и посмотрел наверх, где в этот момент пролетала целая эскадрилья ударных беспилотников альянса, направляющаяся в сторону Москвы.
Очкарик нервно зыркнул в небо, и в этот момент Шилов убрал правую руку с руля. Он уже несколько раз пожалел, что не взял с собой один из пистолетов, оставив всё оружие в БТРе.
— Не доводи до греха. Вылазь наружу! — приказал гопстопер.
— А моя семья? — тихо пробормотал Шилов, чувствуя, что начинает закипать.
— Да мне твоя семья, до одного места! Быстро все из машины!!! — больше не сдерживаясь взревел очкарик и перевёл ствол помпового ружья на окошко, прямо за которым сидел младший сын.
— Всё, всё, я понял. Мы выходим. Только не нервничай — соглашаясь на всё, проговорил Шилов, не сводя глаз с трясущихся рук, державших ходившее ходуном ружьё. — Денис, открывай свою дверцу и выводи братьев. Наташа, ты выходишь следом за ними — проинструктировал он, и услышал, как у него за спиной открылись пассажирские дверцы.
В принципе он был готов отдать минивен, ради того, чтобы никто не пострадал. Судя по примерным прикидкам, до бетонки, ведущей к расположению танковой дивизии, оставалось километров двадцать. Конечно будет трудно, но они смогут добраться пешком.
— Видишь, все выходят. Только не стреляй, это никому не нужно — монотонно говорил Шилов, стараясь успокоить нервного очкарика.
Теперь его заботило лишь одно, как аккуратно выйти самому, чтобы тот не увидел сложенный карабин, засунутый в дверцу. А то ведь начнёт с перепугу палить во всё что движется. То, что он в состоянии это сделать, Шилов не сомневался.
И в тот момент как он собрался открыть водительскую дверцу, прямо над линиями ЛЭП пронёсся фронтовой штурмовик, с красными звёздами и эмблемами военно-космических сил РФ на крыльях.
Нервный товарищ с ружьём, явно не был готов к тому что небо над просекой перечеркнёт очередь трассирующих снарядов, пытающихся достать очередную волну беспилотников, в результате он пригнулся от неожиданности, при этом задрав длинный ствол вверх.
А вот обстрелянный Шилов даже не моргнул. Руки выдернули карабин из пластмассовой ниши и пальцы без участия сознания щёлкнули флажковый предохранитель и дёрнули затвор.
Очкарик выпрямился и в этот момент указательный палец опера нащупал спусковой крючок и начал на него очень часто нажимать.
При этом Шилова оглушило грохотом выстрелов, боковое стекло покрылось трещинами и обзор окончательно затянул пороховой дым и пыль, выбиваемая пулями, из пробиваемой насквозь водительской дверцы.
Он продолжал дёргать за спусковой крючок, пытаясь удержать ровно дергающийся карабин, стреляющий в силуэт, облачённый в камуфляж «дубок».
Лишь когда затвор стал на задержку, Шилов распахнул дверцу, и выскочив наружу, выбил помповое ружьё из рук, корчившегося в траве неопытного гопстопера.
Из двадцати пуль минимум треть, попали в его тело и теперь он изгибался, глядя в небо через оправу разбитых очков, и выпуская кровавые пузыри изо рта.
— Наташа, всё нормально! — предостерегающе выкрикнул, напрочь оглохший Шилов и сам себя не услышал. — Стойте там, я сейчас закончу.
Он подобрал помповик и снял с пояса несостоявшегося гопстопера патронташ, наполненный патронами 12 калибра. В этот момент агония умирающего почти прекратилась.
— А ведь я мог тебе просто помочь — скорбно проговорил Шилов, и посмотрел в наполнившиеся кровью глаза, затем он обернулся и увидел Наташу, замершую с пацанами у передка минивена.
— Быстро в машину! — приказал Шилов и сел за руль.
Перед тем как тронуться, он передал помповое ружьё жене, поменял магазин в карабине «Молот», и положил его себе на колени.