– Бежим, пацаны! – Савченко толкнул меня и я упал на холодный кафель туалета. Кровь продолжала хлестать, разливаясь огромной лужей. Сначала я почувствовал холод в руках и ногах, потом стало меркнуть сознание. Глаза закрылись и накатила тьма.
Боже, как глупо… Неужели это все?
Внезапно, чернота отступила. Моя душа рванулась вверх, отделилась от лежащего на полу тела и воспарила над Землей. Я поднимался все выше и выше. Сначала Земля превратилась в маленькую голубую горошинку, а потом вообще в точку. Еще мгновение и родная планета затерялась среди бесчисленных сверкающих звезд. Сначала я не очень испугался, но чем быстрее Космос засасывал мою душу, тем страшнее становилось. Ужас вползал в меня постепенно. Вокруг меня был только черный вакуум. Полет прервался и я завис в мертвящей пустоте. "...и была земля безвидна и пуста, и тьма над бездною..." – всплыли в моей памяти строчки из Библии. Вот такое оно посмертие?
Спустя вечность вокруг меня то тут, то там стали появляться и исчезать искры. Ежесекундно рождались и умирали тысячи, сотни тысяч, нет миллионы оранжевых огоньков. Я присмотрелся и поразился – вакуум кипел! И я кипел вместе с ним. Мое движение возобновилось, но это уже было не полет вверх, а падение вниз. Глупо, конечно про Космос говорить в терминах вверх и низ, но именно так я и ощущал весь процесс. Я мчался как комета, как болид все ускоряясь и ускоряясь. Позади меня сформировался хвост из искр. Я набрал такую скорость, что звезды смазались в светящиеся полосы, сформировав вокруг меня туннель. Туннель мерцал и пульсировал. А вот и свет в конце виден. Судя по всему, мое путешествие заканчивается.
Свет становился все ярче, а потом и вовсе стал ослепительным. Словно из пушки я вылетел из туннеля и увидел ..Бога!. Как я узнал, что это Бог? В его глазах была вечность, телом – Млечный путь, а голосом – звук рождения Галактик. Моя душа рванулась к Творцу, но что-то мешало.
Я хотел слиться с Абсолютом, раствориться в нем. И не мог. Внутри постепенно рождалось Слово. Оно набухало, разрасталось. У Слова была музыка. Своя, божественная. Я весь дрожал в такт ей. И я ее понимал! Я просил о втором шансе и мне его дали. А еще я получил особый Дар. Вселенная толкнула меня и душа, ускоряясь, полетела обратно в туннель. Звезды опять смазались, завертелись в хороводе. Я закричал от восторга! Спасибо, Господи.
… в светлое коммунистическое будущее. Под руководством "первого ленинца" и "великого борца за мир" Никиты Сергеевича Хрущева!
Аплодисменты.
– Русин, проснись! – кто-то ткнул меня под ребра и я открыл глаза. Свет ударил по зрачкам, я глубоко вздохнул. И чуть не застонал от наслаждения. Спасибо Господи! Я жив!! Ничего не хрустит, не болит. Дышится легко, тело полно энергией. А какие краски вокруг! Запахи… Мне захотелось подскочить, закричать во весь голос.
– Леха, да что с тобой??
Я обернулся и увидел рядом мелкого, черноглазого брюнета в очках. Одет он был в темный костюм с галстуком, на отвороте пламенел комсомольский значок. Глянул влево. Тут сидел другой парень. Массивный, в белой рубашке с большим отворотом. Рукава бугрились мускулами, лицо было простое, крестьянское. Нос картошкой, румянец во всю щеку. А находимся мы… в одной из лекционных аудиторий МГУ. Я учился в такой на историческом факультете. Ряды идут уступом вниз, в центре кафедра, за которой размахивает рукой какой-то седой старик. Позади мужчины на стене три портрета основоположников. Две бороды окладистые, одна клинышком.
«…победы Коммунистической партии СССР это и есть марксизм-ленинизм в действии...» – лектор срывает очередные аплодисменты. Аудитория битком набита студентами и студентками. Свободных мест нет. Мое внимание невольно привлекают девушки. Они какие-то… не такие. Все в платьях. Ни одной в брючном костюме. Туфли лодочки, юбки-колокольчики в крупный горошек… Ретро.
– Русин, ты как? – чернявый парень справа озабоченно смотрит на меня – На тебе лица нет
Я же разглядываю свои руки. Они совсем не мои. Массивные, с рабочими мозолями. Левый товарищ наклоняется ко мне, шепчет:
– Леха, давай мы Сыча попросим тебя вывести в медупункт
Сыч, это судя по всему, лектор. Сычев?
– Не надо. Я нормально
Голос тоже не мой, бас с хрипотцой. На нас оборачиваются, лектор кидает на меня раздраженный взгляд.