Да. Именно так.
Вот только почему-то, выбравшись из подземного хода я ощутила влагу на щеках. Зло утерла слезы и размашистым шагом направилась к лошадям. На коня Ридриха я даже не посмотрела, вскочила на свою белую кобылку (которую подарил мне брат, но об этом мы вспоминать не будем) и, пришпорив ее, во всю прыть помчалась подальше от замка.
Рука саднила, как и сердце.
Но я лишь гнала лошадь вперед. Я не собиралась возвращаться в резиденцию эрцгерцога. Ридрих теперь был опасен для меня. Я знала слишком много его тайн, и лучше было не попадаться ему на глаза, дабы лишний раз не провоцировать.
Я направлялась прямо к отцу.
Планы менялись. Мы покинем столицу раньше, чем закончится неделя.
***
Из отрывка древней легенды…
Многие сотни лет назад существовало королевство Лэстнейст. Поначалу оно мирно уживалось с остальными державами, но затем к власти пришел кровавый тиран, начавший жестокую завоевательную войну. К сожалению, его амбиции были больше военной мощи страны, и вскоре королевство оказалась на грани краха.
Захватчики вторглись на территорию Лэстнейста и метр за метром уничтожали все то, что было дорого людям. Они ограбили жителей, насиловали женщин, забирали детей в плен.
Король не вынес кары за свои деяния и сошел с ума. Королевство, оставшись без правителя с юным наследником, которому едва исполнилось двенадцать, было обречено на гибель.
И тогда один из сейров, Диес Абенаж, больше не в силах наблюдать за страданием своей страны, решился на ужасный поступок. Он спустился в подвал своего замка и там исполнил запретный призыв тёмный сущности - демона.
Диес умолял даровать ему силу, и тьма откликнулась на его зов. Но плата за могущество была непомерна. Демон велел мужчине умертвить горячо любимую жену, а затем наполнить серебряный кубок ее кровью и испить из него. Диес отказался, однако его супруга, подслушавшая разговор, вошла в зал и вложила клинок в ладонь мужчине.
Дело было сделано. А жертвенная кровь уничтожила все до единого чувства в сердце мужчины кроме ненависти и жажды мести.
Пред обретшим силу сейром Абенаж склонялись целые армии. Никто был не в силах обуздать его непомерную мощь. И три года спустя Диес преподнес юному королю с десяток захваченных стран.
Так началась история проклятого рода Абенаж и оберегаемой им империи.
___________
Завтра нас ждет последняя часть первой книги
ГЛАВА XX
Когда я влетела в храм, мирно молящиеся священнослужители, сидя на белоснежных подушках, встревожились и заозиралась, как нахохлившиеся птицы на своих жердочках.
Я лишь мельком прошлась взглядом по помещению с мраморными стенами и витражному потолку, заливающему помещение прекрасным золотисто-голубым светом, и не найдя отца, обратилась к первому попавшемуся мужчине в белоснежной робе.
— Где Святой?
Тот, явно придя в замешательство, оглянулся на своих братьев, и после некоторой паузы ответила мне, тщательно подбирая слова:
— Сейра Абенаж, прошу меня простить, но Святой сейчас не принимает никаких посетителей.
— Доложите ему обо мне. Меня он примет, — я сдула лезущую на лицо каштановую прядь волос и скрестила руки на груди.
Священник пришел в еще большее замешательство. В конце концов, о нашей родственной связи с Лендрисом никому известно не было, и для них я была просто зазнавшаяся сейра с манией собственного величия и верой в то, что все двери должны распахивать перед ней по щелчку пальцев.
— Прошу прощения, сейра Абенаж, но Святой велел не тревожить его во время молитвы, — произнес мужчина.
Я начинала терять терпение.
При всем моем уважении, но я едва-едва сдерживала себя, чтобы не сесть в уголок и не устроить полномасштабную истерику. Мы с сердцем и разумом и без всего этого держались из последних сил. Я просто хотела уехать, убраться отсюда как можно дальше и зализать раны. Неужели я о многом просила?
Пальцы скользнули в специальный отдел меж складок платья, в котором всегда хранилась моя плеть. Все мысли до единой покинули голову, когда я схватилась за рукоятку, а затем резко вскинула руку вверх, и длинный кожаный шнур взвился над моей головой.
— Отведите меня к Святому, — приказала я клокочущим от эмоций голосом, сверкая глазами.
От плети слишком явно веяло тьмой, и священнослужители просто не могли ее не почувствовать. В один момент обстановка в молитвенном зале накалилась. Мужчины повскакивали с мест, напряженно наблюдая за тем, что последует дальше. А священник, на которого обратился мой гнев, потея, заозирался.
Я знала, что своим поступком нарушала с десяток, если не с сотню правил. Притащить в священное место порожденное тьмой орудие, а затем еще и угрожать священникам - это святотатство. Но что еще можно было ожидать от сестры злодея?
Ах, да. Я больше ему не сестра.
— Чего застыли? — процедила я, замахиваясь плетью. — Сейчас же отведите меня к Святому, иначе хуже будет.
Священники переглянулись и, наконец, от толпы отделился молодой мужчина и, с опаской покосившись на мою плеть, указал в сторону бокового прохода, скрытого за перегородкой.
— Прошу сюда, сейра Абенаж.
— Святой сможет с ней справится, ведь так? — услышала я шепот позади себя.
Ха… Я что и правда выглядела, как сумасшедшая злодейка, пришедшая попрать святыни?
Мой провожатый явно нервничал, ведя меня по узкому белоснежному коридорчику. Его движения были скованными, и создавалось ощущение, что он едва сдерживал себя от того, чтобы оглянуться на меня.
Пока мы шли, я скрутила плеть и вернула ее на место. Роль свою она исполнила, и как всегда не подвела.
Священник остановился у невысокой двери, толкнул ее, и мы оказались в небольшом внутреннем дворике. Высокие деревья с раскидистой листвой служили естественным барьером для солнца, меж стволов был сложен искусственный водопадик, обложенный круглыми плоскими камнями. Здесь пели птицы и сладко пахло цветами.
Уголок напоминал кусочек рая, и именно здесь на широкой золотой подушке сидел коленопреклоненный отец. Его ладони были сведены у груди в молитвенном жесте, а на губах играла спокойная и безмятежная улыбка.
Тревожить его в такой момент и правда казалось кощунством. А потому неудивительно, что мой проводник замялся, не зная, как доложить о моем визите.
— Вы можете идти, — бросила я ему и, перешагнув порог, ступила на траву.
Священник хотел было мне возразить, но встретившись со мной взглядом, кивнул и скрылся в коридоре, бесшумно прикрыв за собой дверь.
— Отец… — позвала я, ощущая, как эмоции вновь сковали горло.
Лендрис тут же открыл глаза и обернулся. Его брови сошлись в тревоге, и он поднялся.
— Азалия? Что произошло? На тебе лица нет.
В одно мгновение он оказался рядом и сжал мои плечи, с тревогой вглядываясь мне в глаза.
— Что случилось?
Поджала губы, которые стали дрожать, и зажмурившись, я выдала:
— Давай уедем. Уедем прямо сейчас.
— Хорошо, — поспешно согласился он. — Мы уедем сейчас же. Я прикажу собрать нам вещи в дорогу. Тебе что-то нужно взять из резиденции эрцгерцога?
Я помотала головой. Нет, туда я больше не вернусь. И ничего мне оттуда не нужно.
А ведь я предполагала, что такое может случиться. Но тогда почему не попрощалась с Несси? Я ведь хотела купить ей подарок перед своим отъездом…
Да, кого я обманывала? Пусть я и предполагала, что такой исход таинства возможен, но все же… Почему-то я все же думала, что, даже испив из кубка, брат не возненавидит меня. Но как вспомню его ледяной тон…
— Тогда я распоряжусь о приготовлениях, — произнес отец, но так и не отпустил меня.
Я молча кивнула, однако почему-то руки вцепились в его белоснежную робу и до побеления сжали ткань.
— Азалия, ты можешь рассказать мне, все что тревожит твое сердце, — осторожно проговорил мужчина. — Я выслушаю тебя.