Ну, вперёд!
***
Разум не зря зовётся разумом. Пожалуй, его всё-таки стоило послушать.
Именно такие мысли крутились в моей голове, пока я спускалась вниз по, кажется, бесконечной лестнице. Чем дольше я шла, тем холоднее мне становилось. Голые ступни уже практически заледенели. В нос забивался запах сырости и земли, и я уже стала опасаться, не вела ли эта дорога какому-нибудь персональному кладбищу Ридриха.
Нет, а что? У злодеев свои заморочки, кто-то бабочек коллекционирует, а кто-то трупы врагов – тут уж кому что дано.
Наконец, передо мной показалось железная дверь. Я попыталась её толкнуть, но не тут-то было. Она не поддавалась.
Но эта мадам просто еще не знала с кем связалась. У меня другого выхода не было, мне дорога была только вперед.
Во-первых, спускалась я целую вечность, а подняться и вовсе не смогу - просто выплюну свои лёгкие где-то на середине. А во-вторых, я зря что ли проделала весь этот путь? Поэтому нет уж, дорогая, сдаться в этой борьбе придётся именно тебе.
С таким боевым настроем я наваливалась на дверь и толкала её, пока не услышала долгожданный металлический скрип, и поднатужившись ещё немного, наконец, открыла её. Вот только моя награда была довольно своеобразной…
Стоило мне попасть в новое помещение, как меня тут же настиг леденящий душу человеческий крик. Я вся покрылось мурашками, и с огромными, вытаращенными глазами огляделась.
Мне понадобились какие-то секунды, чтобы понять, где я оказалась. Тёмный пол, выложенный крупными плитами, отсыревшая, покрытая мхом каменная кладка на стене, и решетки, за которыми сидели люди. И не просто люди, а преступники…
Завидев меня, они кинулись к прутьям клеток, стали просовывать через них руки, улюлюкать и говорить то, что явно не должна была слышать восьмилетняя девочка. Их лица были обезображены шрамами и язвами, они высовывали языки, кривлялись и пугали. Мгновенно тишина темницы заполнилась мерзкими звуками и выкриками.
Я попятилась, переводя взгляд с одного лица на другое и еле успевая уворачиваться в узком коридорчике от их цепких лапищ.
Сердце стучало в груди, как сумасшедшее. Какой черт меня вообще сюда понес?!
Внезапно я наткнулась на кого-то спиной и чуть не подскочила от неожиданности.
— А ты довольно приставучая, — услышала я голос Ридриха и вся похолодела.
С растекающимся под ребрами ужасом, я медленно развернулась, заикаясь, пробормотала:
— Б-братик…
Юноша стоял в полутьме, скрестив руки на груди и безразлично наблюдая за устроенным мной хаосом. И под его мрачным взглядом мужчины тут же присмирели, замолчали, будто кто-то выключил у них звук, и поспешили убраться от прутьев подальше.
Убедившись, что все утихомирились, Ридрих молча развернулся и пошел вглубь темницы, откуда донесся новый душераздирающий крик. Мурашки забегали по мне стадом, но оставаться здесь одной было явно опаснее, чем пойти за юношей, поэтому крикнув: «Братик, подожди!», я кинулась за ним.
— Что это за место? — спросила я, стараясь держаться ближе к Ридриху и оглядываясь по сторонам.
Я то и дело встречалась с горящими взглядами мужчин, от которых на душе становилось противно.
Но юноша, понятное дело, мне не ответил. А вскоре нужда спрашивать отпала сама собой.
Мы подошли к одной из клеток, и увиденная мной картина заставила все в животе перевернуться, а тошноту подступить к горлу.
О, Боги всевышние…
Один из заключенных был подвешен в воздухе в странной, ломаной позе, его руки и ноги трепыхались, а Малькут, вонзив когтистую лапу в грудь мужчины, кормился черной эссенцией, которая лентой тянулась изо рта преступника.
Мама, роди меня обратно… Демон высасывал человека, как сок из трубочки!
Причем буквально, потому что прямо на наших глазах, мужчины словно иссыхал. И вот через пару мгновений его скелет с болтающейся на костях одежде с грохотом рухнул на пол, а Малькут облизнулся.
Боясь, что меня вырвет, я прижала ладонь ко рту и невольно сделала шаг назад.
Елки-черт-вас-побери-палки! Это было то самое место - кормушка.
Как же я сразу не сообразила?!
— Страшно? — безразлично спросил Ридрих, наблюдая за своим демоном.
До жути!
Честно говоря, хотелось завопить во все горло и убежать с криками на другой конец света! Хватит с меня этих нервных потрясений!
Ладно… Ладно. Так.
Что, я ужастиков что ли не смотрела? Смотрела.
Я смогу. Смогу.
Мысленно встав на колени перед своим желудком, я от всего сердца попросила его удержать все съеденное на ужин в себе, а потом отняла руку от лица и шагнула к Ридриху.
— В-вы с Мальбутом просто очищаете мир от плохих людей, — зажмурившись, протараторила я на выдохе. — Это преступники, которые заслуживают самой страшной смерти. Тем более, братик здесь. Мне не может быть страшно.
Тут же, словно испытывая, ко мне развернулся Малькут, и я всей душой ощутила, его темную и мрачную ауру. Он был олицетворением агонии и мук.
Жуть-то какая!
Спокойно. Все хорошо. Это просто уровень в игре с виртуальный реальностью. Да, точно! Просто игра, это не по-настоящему, все в порядке… Все хорошо, у меня всегда есть кнопка автосохранения и выхода… Ха-х…
«Продолжай утешать себя этим!» — истерично завопил мозг, и я тут же дала ему подзатыльник.
Тихо, не до тебя! Потом будем биться в истерике вместе, когда выйдем отсюда.
— Тогда выбери следующего, — неожиданно сказал Ридрих, и моя челюсть отвисла.
Чего?!
Я моргнула и во все глаза уставила на брата, который молча смотрел на меня, выжидающе приподняв бровь. Он серьезно?! Вот, прям серьезно?! Хочет попросить свою милую восьмилетнюю сестренку выбрать, какого преступника убить следующим?
У него там хоть какие-то представления о морали имеются?!
Нет, конечно, я помню, как все это дело объяснялось в книге.
Род Абенаж служил империи, демоны служили роду Абенаж, то есть демоны служили, по сути, империи. А им в свою очередь нужны были жертвоприношения. И так уж удачно получилось, что в стране были убийцы, насильники, работорговцы, которые причиняли вред остальным жителям. Несложно догадаться, какое им нашлось применение.
Жестоко, конечно, но… Та же самая империя теряла намного меньше рыцарей в войнах за территории, потому что один демон работал, как маленькая армия, а его к тому же и убить было нельзя. Поэтому намного выгоднее было откармливать демонов, чем жертвовать здоровыми мужчинами на войне.
И тем не менее… Я к этому прикладывать свою лапку не хотела. Но и промолчать не могла!
Сглотнув, я огляделась, и вдруг меня озарило неожиданной идеей.
— Я выбираю лею Ганно.
Бровь Ридриха дернулась.
— Отправишь ее на смерть? — спросил он, словно проверяя меня.
— Она посмела ударить меня, а еще кормит отвратительной едой и ворует у меня деньги, — я сложила руки на груди. — И из-за нее братик отказывается есть мое печенье. Поэтому я выбираю ее. Ты ведь не сказал, что это должен быть кто-то из темницы.
Юноша отвернулся, но я успела заметить, что он усмехнулся.
Да… Видимо, у нас с ним разные представления о милоте… Ох, уже эти злодеи…
— Демон не может кормиться тем, у кого нет метки. Поэтому сначала ты должна заставить ее оказаться здесь. И тогда мой демон сможет сожрать ее, — добил меня Ридрих.
Я подавила внутренний вопль. По-твоему, это то, что ты должен говорить восьмилетнему ребенку?!
Про то, что Малькут может съесть только помеченных преступников, я знала, собственно, именно поэтому и упомянула лею Ганно. В конце концов, женщину, какой бы козой она не была, я убивать не хотела. Вышвырнуть с позором, чтобы она потом больше никуда не смогла устроиться - да. Но не убивать.
Но какие он вообще цели ставит сестре? Добейся того, чтобы твоя няня оказалась за решеткой, и мы сможем ее убить - бу-га-га.