На Восточный континент мы решили плыть через север. Да, получится довольно большой крюк, ведь сначала надо будет проплыть вдоль островов Андары, и только потом пересечь океан, но с Духом А Лин это плевое дело! А Лин обладает уникальным Духом, вторая ступень которого позволяет ей призвать призрачный корабль. Совершенно автономное транспортное средство, не нуждающееся в команде. Всем заправляет А Лин, а нам с Норой остается только кашеварить да смотреть на горизонт.
Точнее, этим занималась Нора, а также вышиванием, вязанием и другими интересными делами. Я пыталась понять, как мне избавиться от императриц так, чтобы вину не спихнули на кого-то из братьев или меня. Я собиралась её отравить, но такое во дворце не редкость, а уже что-то сродни этикету. Наверняка жрецы проверяют всю её еду, и одна она не остается даже ночью. Не удивлюсь, если у неё есть противоядия на любой случай. Конечно, Иви может произвести на свет такое, от чего ещё пару сотен лет не изобретут лекарства, но мне всё ещё надо каким-то образом до неё добраться. Если бы я вернулась как принцесса, можно было бы просить аудиенцию, но и там нас бы не оставили вдвоём, да и виновный сразу ясен. На кухню новеньких не пустят, как и в прислугу императрицы. Да и теперь, когда мой сосуд больше не шпилька, я не могу незаметно уколоть её. Придётся доставать меч, а это уже кто хочешь заметит. Но и оставить всё как есть я не могу. Почему быть злодеем так сложно? Может, они посещали какие-то курсы?
— А Лин, — я посмотрела на пиратку, которая в данный момент метала ножи в стену каюты, — а как ты стала пиратом?
А Лин задумчиво промчала и метнула ещё один ножик прямо в ручку предыдущего. Я невольно похлопала таком мастерству.
— Не то, чтобы это был мой выбор, знаешь? Меня похитили, когда я была совсем мелкой. Как же это было? Не помню точно, но я с детства впахивала на корабле. Полы драила, в «гнезде» сидела. По мелочи, то тут, то там. Капитан была той ещё каргой, за раба меня считала. Не знаю уж, откуда она меня утащила, но кажется, сразу собиралась воспитать себе преемницу. Наш корабль тогда Жёлтым Пионом звали вроде. Есть такая традиция, со сменой капитана менять название. Цвет и цветок. Его обычно команда выбирает. Такая безвкусица, ты бы знала.
— И у тебя никогда не было такого, что ты хотела сбежать? Не были противны убийства и грабеж?
А Лин почесала затылок. Было видно, что ей неловко об этом говорить, но и мы уже были не чужие друг другу.
— Да как сказать. Конечно, бывало, что карга меня выбешивала, и хотелось свалить куда подальше с треклятого корабля. Но мне и податься было некуда. Я даже не понимала, что такое жизнь на суше, никогда не заходила дальше портового городка. Что до пиратства… Знаешь, первый раз всегда тяжело. Сама понимаешь, ты же тоже убивала. Но потом как-то всё это притупляется. Ты их не знаешь, они тебя не знают, сошлись и разошлись. В итоге перестаешь задумываться, а нужно ли всё это? Я люблю свою жизнь, другой у меня не будет. Не хочу променять единственный шанс на мораль и нравственность.
Я кивнула. Я действительно её понимала. В этом мире закон «убей или умри» работал, как часы. На своём опыте ощутила всю его красоту. Сперва я полагала, что не смогу, что сил не хватит. Что я просто бросаюсь громкими словами, а до дела так никогда и не дойдёт. Но я действительно убивала, и я хотела убивать.
Размышляя об этом сейчас, я вспоминала множество случаев из своей школьной жизни, когда была на волоске от преступления. Когда я пыталась воткнуть ручку в глаз наглого одноклассника, но немного промахнулась, потому что он был выше меня. Когда била борзых сверстниц гантелей по хребту. И много других, подавленных мною желаний. Все те люди должны сказать «спасибо» мне за мой самоконтроль.
В этом мире убивать было не сложно. Потому что не было угрозы наказания? Или потому что я была гораздо сильнее? Или, всё из-за того что местные для меня лишь персонажи глупой истории. Я искала в себе чувство вины, или отвращения, но не могла отыскать. Его просто не было. Словно в игре, когда убиваешь НПС. Едва ли кто-то этого не делал, потому что ему «жалко». Конечно, к основным персонажам привязываешься, и их гибель приносит горечь. То, что этих людей не существует в реальности не означает, что и наши чувства к ним тоже не настоящие. Мы привязываемся к людям, чьи истории наблюдаем, пусть они не могут нас услышать. Мы грустим, когда умирает любимый актер, хотя для нас он ничем не отличается от персонажа из книги. Так и здесь, я буду опечалена, если мои подруги исчезнут, но смерть незнакомцев ничего не будет для меня значить. Я убью императрицу, я убью Самеру. До Аскара не дотянусь, но попытаюсь. Однажды, точно.