- Давно, все руки не доходили. Там журналы всякие, книги старые, и мои и не мои, которые надо в переплет. – Ягги рывком открыла вторую дверцу, и на нее упал увесистый пакет.
- Что это? – Катя подобрала с полу, чуть надорвавшийся пакет, из серо-коричневой оберточной бумаги, перевязанный по-старинному бечевочкой крест-накрест. Она перевернула его и прочитала:
- «Ягги». Ядвига, это тебе, видимо, что-то личное. Но очень тяжелое.
Ядвига трясущимися руками взяла пакет, прочла, написанное знакомым почерком «Ягги», и аккуратно, стараясь не испортить, то, что внутри стала распечатывать. Неторопливо, боясь и немного оттягивая момент, когда узнает, что там. И снова не будет ни какой надежды, на то, что он жив. Может быть, она все не правильно поняла, что сказала эта старушка? Ягги, села, уронила руки на колени и уставилась на Катю:
- Слушай, почему мне не пришло в голову расспросить эту бабку, что случилось? Я даже не спросила! Понимаешь! Я не знаю, почему он погиб! Я, наверное, редкостная дура.
- Ну, это же нормально. Ты была в шоке. А сейчас в шоке буду я, если ты не разорвешь, наконец, этот пакет! Быстро!
- Я не понимаю, Катя, почему мне не пришло это в голову? Я просто положила трубку, и поверила, что он погиб. И страдаю теперь, а может, может…
- Так, потом все «может» - открывай! – Катя кровожадно посмотрела на Ягги. – Или я сама, наплюю на хорошее воспитание и сама порву в клочья этот пакет!
- Хорошо, хорошо, только не смотри на меня так. – Ягги, вздохнула и, порвала пакет. Там лежал свернутый в четверо лист обычной белой бумаги и какие то деревяшки, перевязанные кожаным шнурком, так же, как и пакет – крест на крест.
- Давай, читай, с деревяшками потом разберемся! – Катя трясла Ядвигу за рукав. – Вот видишь! Уборка, завсегда полезна, что-нибудь нужное, обязательно найдешь!
Ядвига развернула листок, и начала читать слегка дрожащим голосом:
- «Ягги! Думаю, что ты найдешь это письмо, когда с тебя немного схлынет любовная горячка, и ты вспомнишь, о чем я тебе говорил.Ягги, ты Баба Яга, настоящая, урожденная. Как не отнекивайся, от этой сказочной ерунды, так и есть. Если твоя бабушка не хочет, по какой то, причине тебе этого рассказывать, ты всегда можешь узнать это у моей, она будет рада принять тебя в гостях. Она тоже, урожденная Баба Яга. Не думай, это не прощальное письмо, просто, мне трудно говорить тебе такие серьезные вещи, когда меня все время тянет к тебе. Хочу тебя любить, но не быть твоим строгим воспитателем. Это к бабушкам! Пусть они тебя уговаривают и мучают нотациями. Я тебя люблю, моя Яга! Кощей.
P.S. Книгу - сохрани. Я не могу ее держать сейчас дома. Встретимся, я расскажу».
Ядвига всхлипнула, и заревела. Катя проморгалась, что б, не разреветься тоже, взяла себя в руки и сказала:
- Знаешь, дорогая, мне, кажется, тебе нужно срочно отправляться в командировку или в отпуск, в Питер! Познакомится с родственниками Кости, и наконец, узнать, что произошло!
- Ага! – Всхлипнула Ягги. - Просто сказка, приезжает такая невеста, старше Кости на –дцать лет, и говорит а расскажите мне, что случилось?
-Хватит плакать, утри слезы, и что он тебе говорил? Что-то про то, что ты можешь управлять возрастом?
- Да ну, Кать, ты думаешь это возможно?
- Ты же Баба Яга? Сущность паронормальная, значит – возможно! И потом, ты можешь позвонить своей бабуле и спросить.
- Нет, она не любит говорить по телефону. Надо ехать. Но это же долго! Сразу бы в Питер, все узнать.
- Нет, ты права, про возраст, могут, запросто, могут не принять родственники, и ничего не рассказать. Надо подготовится. Езжай к бабушке, все у нее выпытай, и потом в Питер. А что за книга то?
- Ах, да…
Они наклонились над книгой. Аккуратно развязали кожаный шнурок, который от старости просто крошился. И открыли книгу. Хотя, честно говоря, книгой, в нашем понимании это было трудно назвать. Тонкие дощечки, старые-престарые, прошитые, кожей. «Надеюсь, не человеческой» - подумала Ядвига, и передернула плечами.
- Ты тоже подумала, про кожу? – Катя испуганными глазами посмотрела на Ягги.
- Страшно подумать. Но на чернокнижника Костя не похож. Хотя, как персонаж наших сказок, добрых чувств Кощей не вызывает.
- И что? Почему здесь ничего не написано?
- Написано! Смотри! – Ягги ткнула пальцем в полустертые буквы. – Это - старославянский, ну, или очень похожий на него.
- Ты старославянский знаешь? Я все равно не вижу ни одной буквы!
- Довольно плохо помню, но сейчас постараюсь… так К … КО… а! КОЩУНЫ.
- Что это? Учебник для Кощеев?
- Не знаю. – Ягги ошарашено посмотрела на Катю. – Кощуны… А как правильно произносить?
- Нашла, кого спрашивать, я только ангелов делаю, а с другими сказками сами разбирайтесь. У тебя, я так поняла, бабушка тоже Баба Яга? Может все же к ней сначала?
- Так, дальше. - Ягги с трудом разбирала буквы. - «Ни черов внемли, ни кощюньных вълшеб». Да, думаю надо к бабушке.
- Вот, - Катя пододвинула телефон, - звони, что завтра едешь к ней!
- Ага, а времени то сколько? Темень еще. Она старенькая. - Ягги стала разыскивать часы, по всему прибранному кабинету. – А где мобильный? Сколько время то?
- Московское время, - хихикнула Катя, - не, наше пермское время пять часов утра. Значит, сейчас быстро доприбирываем и за билетами. Книгу с собой возьми! Интересно, почему Костя не мог ее хранить дома? Тебе не кажется это странным?
- Да, слишком много вопросов получается.
Глава 7
Конечно, прямо с утра выехать не получилось, надо было оформить отпуск, переговорить с замом, чтобы библиотека не пострадала от долгого отпуска Ядвиги, а то, что он получится долгий, она теперь не сомневалась. Столько вопросов накопилось, только за одну ночь! Но странно, все эти вопросы, помогли встряхнуться, и Ядвига, стала азартно готовится к путешествию.
К вечеру, собрав сумку, и так и не поставив бабушку в известность, Ягги отправилась в путь.
Бабушка, как верная жена, всюду следовала за мужем. А деда перед самой войной, как бывшего польского аристократа и подозрительного элемента сослали сначала на Урал, в маленький городок Кизел, а потом, решили, что это слишком хорошо, для такого как он, и отправили еще дальше, на Алтай. Многие, из поляков, сосланные вместе с дедом в ссылку в Кизел, быстро-быстро поменяли себе фамилии, исправив подозрительные окончания -ский, на более привычные для России –ов, или, если такой фокус с изменением окончания фамилии не проходил, срочно женившись на русской, башкирке, коми-пермячке, хоть на ком, брали фамилию жены и сливались с местными. И только совсем не русский профиль выдавал недавнего поляка, но и это быстро исправлялось в ближайшей пьяной драке, гордый профиль исчезал навсегда. Но упрямо проявлялся в детях, внуках и правнуках. Дед, на такие ухищрения не пошел, мало того и бабушка взяла его фамилию, хоть и сама была подозрительных кровей, и этим только ухудшила свое положение. Познакомившись, с дедом в Перми, во время пересылки, бросила все и поехала, сначала в шахтерский Кизел, потом и на Алтай, в совсем уж дикие, на тот момент места.
Из Перми, не просто добраться до Алтая, пересадки, почти двое суток на поезде, и при срочной отправке, трудно надеяться, что билеты достанутся в комфортные условия. Ночь в общем вагоне, пересадка утром, в Екатеринбурге, потом плацкарт, чуть-чуть сна, под мощный храп соседей. Выйдя из вагона в Барнауле, Ядвига, была измучена тремя, почти бессонными ночами. Пытаясь сообразить, как лучше теперь добраться до бабушки, она растеряно смотрела по сторонам, вздыхала, представляя, что ее ждет еще, как минимум километров триста дороги.
- Ядвига! – Трудно не узнать хорошо поставленный, чистый и какой-то прохладный бабушкин голос. – Ты хорошо добралась? Я тебя уже час жду, поезд опоздал.