Двери бесшумно открылись, и я, сглотнув, нерешительно вошла внутрь. Белый свет, отражаемый от зеркальных панелей лифта, был таким ярким, что в глазах заплясали светлые пятна. Когда двери закрылись, я подпрыгнула и стала нервно озираться по сторонам. Кнопок нигде не было. Ни одной. Сплошные зеркала, и мое испуганное отражение. Я стала ощупывать поверхность в поиске хотя бы аварийной кнопки. Выйти то отсюда как-то нужно будет. Но ничего не нашла. Я не знала, сколько прошло времени, казалось, что целая вечность, а на самом деле всего лишь минут десять.
В отчаянии я ударила ногой по двери лифта.
- Этот долбанный Влад мне за всё заплатит, - шикнула я вслух и замерла.
- Назовите этаж, - произнес голос в лифте, в то время как я почти не умерла от испуга.
Сердце забилось так сильно, что мог случиться инфаркт. Боже, да у них тут говорящий лифт. Обалдеть!
- Четвертый, - тихо произнесла я побелевшими губами, всматриваясь в зеркала. Откуда же исходил этот голос?
Как только слово слетело с губ, лифт поехал вверх, а я схватилась руками за зеркала, чтобы не упасть. Лифт поднимался не долго, но потом вновь остановился, не раскрыв дверей. Я подошла ближе и попыталась раздвинуть их руками, в надежде выбраться отсюда. Но они даже не шелохнулись.
- Открывай двери, - потребовала я и уперла руки в бока.
- Пароль, - произнес безжизненный голос женщины.
Какой еще пароль?
- Ты издеваешься? – выпалила я, в очередной раз ударив ногой в дверь.
Но дверь не открылась, а лифт не поехал. Очень жаль. И телефона с собой нет, как всегда, вовремя!
Я сосредоточилась и, задрав голову вверх, произнесла:
- Влад. – Но лифт не поехал.
Замечательно! И какой же тут пароль? Зачем вообще эти пароли нужны, чтобы попасть на этаж? Что там такого ценного? Я стала нервно расхаживать по лифту, теребя рукав блузки. Что это может быть?
Через двадцать минут мои силы иссякли. Я перепробовала почти все слова, наверное. Плитка на полу уже не казалась такой холодной, когда я села на нее. В отчаянии поджала ноги под себя и откинула голову на зеркальную панель, мысленно ругаясь, что решила попасть туда.
- Будь ты проклят Влад вместе со своим Люцифером, - крикнула я, и вскочила на ноги, когда лифт поехал вверх.
Стоп! Что я такого сказала? Люцифер? Серьезно?
Буквально через секунды двери лифта плавно разъехались, и я выбежала оттуда, словно ошпаренная. Черный мраморный пол был отрадой для меня, и я чуть не упала на него и не расцеловала от радости. Только вот она быстро прошла.
Передо мной оказалась всего лишь одна дверь. Огромная массивная дубовая дверь, на которой во всю длину была выгравирована буква «Л». И единственный выход – лифт. От этой мысли меня всю передернуло, и я медленно пошла вперед, так как желания возвращаться не было.
Сглотнув, я толкнула широкую дверь и перешагнула порог, увидев себя в отражении черного мраморного с янтарными прожилками пола. По бокам стояли два кожаных черных пуфа, обрамленных композицией мертвых, засохших роз в высоких фарфоровых вазах. От вида сухих лепестков я нервно сглотнула и встретила свой взгляд в огромном зеркале напротив двери. Оно, словно предвестник, отражало самые сущности тех, кто входил в эти покои. Повернув направо, передо мной предстала гостиная, загнанная в вечный мрак, вечную тьму. Черные стены, черный пол, черные кожаные диваны и зеркальные столики на ножках из черного хрусталя. Всё застыло в черноте, погрязло в этом цвете. Легкий ветерок окутал меня, и я, вздрогнув, последовала прохладе. Тонкий черный шелк тюли колыхался от порывов ветра, прорывавшегося сквозь щели закрытого окна. Задержав на мгновение руки на нежном шелке, дернула шторы, и комната залилась ярким светом, превращая всю зловещую черноту в серость от толстого слоя пыли.
Здесь уже давно никого не было, очень давно. Вдохнув морозного воздуха, я легонько задернула тонкий шелк обратно и прошла в следующую комнату. Здесь располагалась спальня. По центру комнаты разместилась огромная кровать с пологом, покрытая шелковым черным пледом с золотой вышивкой. Чтобы взобраться на эту кровать, нужно было преодолеть три мраморных ступени. Справа и слева от нее стояли диванчики, столики с множеством сухих роз и книжные шкафы, забитые сверху донизу книгами, расставленными по цвету переплета корешков. Красота и могущество завораживали, а черный цвет полностью обволакивал всё помещение. Следующая комната, кабинет, была отделана в таких же черных цветах. Даже деревянный стол и шкафы были черными.
Казалось, что эта тьма начала просачиваться в меня, отправляя волну страха по венам. Кинув последний взгляд, я решила, что уже насмотрелась, и прошла обратно в гостиную. Перед тем как выйти из этого мрака, мой взгляд поймал портрет, висевший напротив мраморного камина. Черноволосая красивая женщина с яркими голубыми глазами держала на руках маленькую кучерявую светловолосую девочку с изумрудными глазками. В розовом платьице она казалась ангелочком. Она улыбалась, смотря на женщину, отчего на пухлых щечках образовались милые ямочки, а ручкой за палец держала мужчину, очень похожего на Влада. В изумрудных глазах виднелась власть и гордость, но они блестели огнем страсти и любви. Лицо его было шире, чем у Влада, и на нем не было щетины. Его брат …
Я не заметила, как соленые слезы медленно потекли по щекам, капая на мраморный пол. Этой девочке было лет пять, и она напомнила мне Елисея, такого же лучезарного и светлого, доброго и улыбающегося. Внезапно я почувствовала, как его маленькие ручки обняли меня за талию, крепко прижимая к себе. Слезы превратились в горькие рыдания, а руки стали трястись.
Покрутив головой, я попыталась прогнать наваждение и выбежала из покоев, громко хлопнув дверью. На секунду зажмурила глаза, откинувшись спиной на дверь, и помчалась к дверям. Как только двери открылись, я влетела в лифт и коротко, задыхаясь, бросила:
- Люцифер!
Лифт мгновенно поехал и почти тут же остановился.
- Назовите этаж, - произнес женский чопорный голос.
- Первый, - дрожащими губами прошептала я, утирая руками бесконечный поток слез.
Примерно на середине пути лифт тряхнуло, и он замер, забрав всё яркое освещение. Я погрузилась в кромешную тьму и упала на пол от несдерживаемых слез. Темнота напомнила безжизненные покои и счастливую семью, которой, скорее всего, не было в живых, как и моей. Громкие рыдания разрывали грудь, сдавливая легкие до изнеможения, и чтобы как-то унять истерику, я прижала колени к груди и, обняв их руками, стала покусывать от душевной боли. Боли, разъедающей всё изнутри.
Я плакала от того, что вернуть всё назад было невозможным. Ни автокатастрофу, ни мажора, ни Игоря и ни Влада. Всё это ворвалось в мою жизнь длинной бесконечной черной полосой, которая и не думала заканчиваться. И сколько еще плохого произойдет? Какой предел этому? Когда мне станет легче?
Размеренно покачиваясь сидя на полу, я не могла найти ответа ни на один малюсенький вопрос, даже на его мизерную часть! Постепенно слезы высохли, перейдя в разрывающую боль в висках. Тело онемело от долгого пребывания на полу, а шея затекла. И спустя некоторое время, пришло осознание того, что если здесь мне пришлось бы просидеть хоть целую вечность, я не расстроилась и не попыталась бы выбраться. Ведь там меня не ждет ничего хорошего. А тьма, она может стать приятной и родной. Она поглотит тебя и твою боль, скрыв всё под вуаль мрака. И тогда ты привыкнешь к ней, она станет твоей неотъемлемой частью.
Вдруг свет в лифте загорелся, и он стремительно двинулся вниз. Я зажмурилась, прикрыв глаза рукой, но не встала. Сил не было, абсолютно. Двери медленно раскрылись, и передо мной оказался серьезный Влад, облаченный в темно-синие брюки и светло-голубую рубашку. Прищуренные глаза внимательно вглядывались в меня, но потом расширились.
- И давно ты тут сидишь? – спросил Влад и облокотился на стальную дверь.