В глазах защипало, а крылья слегка дернулись от перенапряжения и нервов. Я смогу. Нужно всего лишь подождать, потом подойти, взять за руку и позвать с собой. Проще простого… Время утекает, нужно подойти поближе…
Вдали раздался еле слышимый для человеческого уха визг шин, но для меня он прозвучал, словно выстрел. Последний поворот – и синий БМВ Х5 выскочил на дорогу. Маленькая ножка слегка пнула мяч, и он медленно выкатился на проезжую часть… Мальчик побежал за ним.
Меньше доли секунды ушло на то, чтобы я приняла неправильное решение. Взмах огромных белоснежных крыльев, и, приняв видимый образ, выбежала на дорогу, и, выхватив хрупкое тело из объятий смерти, прыгнула на тротуар. Коленки и руки дрожали, машины разрывались громкими сигналами. С зажмуренными глазами, я опустилась на колени, и только когда почувствовала в кулаках футболку, открыла их и встретилась с испуганными маленькими карими глазками. Сердце стучало галопом не только у мальчика, но и у меня. Он улыбнулся и посмотрел в сторону, где спокойно лежал злополучный мяч.
- Ты испугался? – приглушенно спросила я, обняв за хрупкие плечики ребенка.
Он кивнул, и тут я заметила, как он был похож на моего брата. Азартный огонек в глазках, милые ямочки на пухлых щечках, яркая улыбка, перемешанная толикой страха. Стальные глаза защипало, и я тяжело сглотнула, напомнив себе, что плакать неприемлемо.
- Как тебя зовут?
- Елисей, - ответил мальчик дрожавшим голосом.
Не знаю, что произошло со мной в этот момент. Наверное, сердце остановилось, а из уголка глаз скатилась одинокая слезинка, обдав очерченную скулу льдом. Я слегка отодвинулась от Елисея и, задев пальчиком курносый носик, произнесла:
- Больше так не делай, хорошо? Ты же большой мальчик?
Мальчик кивнул.
- Вот и договорились. Бери мяч и больше не играй с ним около дороги.
Сверкнув ослепительной улыбкой, Елисей кивнул и, схватив мячик в охапку, побежал сквозь толпу зевак к магазину одежды. На ватных ногах, чувствуя нестерпимую тяжесть крыльев на спине, я медленно поднялась и хотела зайти за угол, чтобы избавиться от видимого образа, как почувствовала пристальный тягучий взгляд. Я его почувствовала, еще когда бросилась под колеса джипа. Но не решилась взглянуть раньше, а сейчас …
Он стоял в конце улице, в двадцати шагах от меня. Всё такой же идеальный, в черном приталенном костюме, подчеркивавшем широкие плечи и накаченный торс, недоступный и властный, манящий и … любимый. Желудок несколько раз сделал сальто и сжался, а сердце громко заныло, будто в него проткнули ржавый гвоздь. Ноги вросли в гладкую плитку тротуара, глаза и нос противно защипало, а уши загорели. Крылья безвольно повисли за спиной, образуя тяжелый неподъемный шлейф.
Влад смотрел прямо в глаза, не отрывая прохладной зелени изумрудов ни на секунду, ни на мгновение. Он, как и я, не шевелился, небрежно задрав подбородок и заправив руки в карманы брюк. Несомненно, он видел меня, прожигал пристальным родным взглядом, за которым я так скучала и тосковала. Мне захотелось подбежать и обнять, укрыть крыльями и уткнуться носом в шею, вдохнуть родной запах любимого вампира и почувствовать себя нужной и любимой.
Ветер бросал в воздух оторванные, пожелтевшие от знойного солнца листочки. Люди очнулись от шока не произошедшей трагедии и продолжили бродить по тротуарам. Но не мелькавшие силуэты, ни ворохи листьев, не мешали нам смотреть друг на друга, как в последний раз.
Казалось, еле заметное движение, Влад тяжело сглотнул, и спину пронзила острая обжигающая боль. Поморщившись, я схватилась за кровоточившие крылья и поспешила скрыться за углом. Оперевшись о стену, тяжело вздохнула и вскрикнула от невыносимого покалывания. Перед тем как испариться, я увидела краем глаза, как Влад забежал за угол с перекошенным от злости и отчаяния лицом. Но я не могла остаться, черное мерцание окружило крылья и спину. Миг – и очертания родной улицы испарились.
Огромный зал мерцал огнями, игравшими на высоких колонах и троне. В груди было тесно, от большого скопления серебряных мерцаний нечем дышать. Тяжело сглотнув, я поморщилась от невыносимой боли в спине и открыла глаза. Темно-бардовая кровь тонкой струйкой стекала по спине, окрашивая белоснежный пол почти в черный цвет. Сил встать не было.
Она сидела на троне, раскинув пушистые крылья в разные стороны, светлые волосы плавно стекали по открытым плечам, спине и спокойно скручивались калачиком на полу. Белые глаза сверкали серебром, губы сжаты в тонкую линию, а тонкие пальцы отбивали ритм по подлокотникам трона. Ничто в ее виде не выдавало напряженности и злости, но они отчетливо ощущались в густом мерцании серебряных огоньков, колышущих шелковый белоснежный подол свободного платья.
Тяжело сглотнув, я попыталась встать, но тут же вскрикнула от боли в спине. Почему крылья так болят? Картинка перед глазами стала расплываться, но собрав волю и силу в кулак, я сосредоточилась на двух фигурах, вошедших в зал. Это были Александр и Алиса. Медленно, словно боялись лишний раз шевельнуться, они вошли, опустив взгляды в пол. Остановившись перед троном, ангелы поклонились и повернулись ко мне спиной, обратив всё внимание на особу на троне.
Она кивнула и перестала стучать пальцами по трону. Мгновенная наступившая тишина застыла в воздухе, не предвещая ничего хорошего. И я догадывалась, почему.
- Прошло не так много времени, а ты уже совершила ошибку, - прогремел жесткий голос ангела, и мне пришлось поднять глаза, чтобы убедиться, что говорила она это мне.
- Насколько мне известно, - Она слегка кивнула в сторону Алисы, - тебя всему обучили и показали, что нужно делать, а что делать не нужно.
Белые глаза светились от мерцания частиц, что делало их зловещими и пустыми. Очередная теплая струйка скатилась по спине, и я содрогнулась, вызвав мимолетную улыбку на безукоризненном лице ангела. Она поддалась вперед и, нахмурив брови, впилась ногтями в подлокотники.
- Ты нарушила баланс, ангел смерти. Знаешь, чем это грозит? – тихо и вкрадчиво спросила Она.
- Я ничего не нарушала, - прошептала я, сверля стальным взглядом пол.
- Думаешь, я глупая? – вспыхнула ангел, и крылья угрожающе распахнулись за спиной.
Закусив губу, я смогла подняться на ноги и дрожащим от гнева голосом спросила:
- Серьезно, баланс? Я спасла жизнь мальчику! Он же всего лишь ребенок! Ребенок!
- Его время подошло к концу, - резко оборвала Она.
- Он еще ничего не успел увидеть в жизни! Ему нет и десяти лет. Вы что не понимаете?
- Наверное, это ты не понимаешь.
Спина онемела, ватные ноги начали дрожать, но я пыталась стоять ровно. Я сделала всё правильно. Такие малыши не должны умирать, особенно от глупости, от какого-то мяча!
Я открыла рот, чтобы продолжить браваду, но ангел встала и взмахнула рукой.
- Довольно! Я поняла тебя.
Она молчала некоторое время.
- Это нужно исправить, немедленно. Ангел смерти не вправе вмешиваться в судьбы людей. Он делает только то, что должен. И ничего больше.
Эти слова стали командой для Алисы. Она поклонилась и, прежде чем уйти, встретилась со мной взглядом и подбадривающе улыбнулась. Александр стоял, словно колонна, смотря в пол и не шевелясь. Он тоже, наверное, ждал команды жены. А Она медленно подошла, шлепая босыми ступнями по полу, к Александру и, склонив голову, пристально изучала его с ног до головы, пожирая пустыми глазами.
Грудь ангела стала подниматься чаще, сверкая золотистыми искорками гладкой кожи. Она осторожно приподняла тонкой рукой лицо хранителя за подбородок и улыбнулась, когда Александр отвел свой взгляд в сторону.
- Александр, - прошептала Она и в одно мгновение оказалась рядом со мной, отчего я дернулась, вскрикнув от боли, а ангел распахнул крылья. – Что же мне с ней делать?
Она задумчиво потерла подбородок, закусив губу, и обошла меня, словно загнанную в угол добычу.
- Ты же знаешь, что я не люблю, когда мне доставляют неприятности. Так что, Александр?
- Она исправится. Дай ей шанс. Обращение протекало долго и тяжело. Возможно, это до сих пор оказывает сильное влияние на нее.