Реальность вернулась резко, толчком, будто принцессу на поверхность вытолкнуло. Она увидела над собой небо, а чуть ниже лица и сразу поняла, кто это: Нангеши и Барт. Тут же сообразила, что последнего здесь быть не должно, но это показалось не слишком важным. Почувствовала щекой колкую траву. И ещё запах: густой, словно суп, и такой мерзкий, что…
Перевернуться на живот Ренна успела, а вот на четвереньки встать нет: её вывернуло на что-то меховое, слипшееся, пахнущее ещё хуже. Желудок сжался в болезненном спазме. Принцесса попыталась отодвинуться, наткнулась ладонью на что-то липкое, мягкое, глянула. И шарахнулась, упёршись спиной в чьи-то ноги, судорожно и безуспешно хватая ртом воздух.
На принцессу таращился голый желтоватый череп, увенчанный тремя гладкими, будто полированными, но с тонкой сеточкой трещин рогами.
— С тобой всё в порядке? — участливо спросил Нангеши, присевший на корточки за её спиной. — Твоей крови тут нет?
Ренна помотала головой, даже не пытаясь вслушаться, о чём он говорит — она от черепа оторваться не могла. Что-то в нём было… не то. Очень неправильное. Принцесса бездумно утёрлась рукавом, потянулась, наблюдая за собственной, трясущейся, будто у старой бабки, рукой, как за чужой. Дёрнула шнурок под скалящимися квадратными зубами.
Череп отвалился на сторону, прихватив с собой изрядный кусок меха, перевернулся набок, качнулся и замер. Ренна проводила его глазами и, сухо сглотнув, снова посмотрела туда, где он был. На грязное, странно искажённое, заросшее спутанной бородой почти до выпученных глаз лицо.
— Это человек? — пробормотала, ни к кому не обращаясь.
Никто принцессе и не ответил.
Взгляд её высочества скользил по телу, то и дело возвращаясь к полоске горизонта за спиной Барта. Но Ренна снова и снова заставляла себя смотреть, рассматривать детали: засаленный меховой плащ с рукавами, такие же сапоги. Череп — то ли коровий, то ли конский — приделанный к капюшону. Рог и костистый хребет, прикрученные сухой верёвкой или жилами, что ли?
— Это человек, — повторила принцесса. — Помоги мне подняться. — Руку Нангеши она не сразу отпустила, сначала убедилась, что колени не подламываются. Но ноги, вроде бы, служить не отказывались. — Все живы? — спросила, отвернувшись от темнеющих груд… чего-то.
— Тебе нужно вернуться в крепость, — ответил Говорящий. — Сама дойдёшь или отнести? Лошадей, боюсь, сюда не затащишь, слишком воняет.
— В чём дело? — Ренна тряхнула головой, брезгливо убрала со щеки прилипшие липкие волосы. — Почему ты… — В голове будто вспыхнуло, залило глаза алым. — Где Арэн? Он?..
Она хотела обернуться, посмотреть на то, что лежало неподалёку, но Нангеши не дал. Придержал за плечи, наклонился, заставляя на себя глядеть.
— Нет, его там нет, — выговорил ровно и веско. — Мы не знаем, где он. Его ищут. Барт сейчас тебя проводит и тоже отправится следом.
— Да нет! — Ренна хихикнула и осеклась, прикусила костяшку. — С ним… — выдохнула. — Он не мог. Нет, ну как это? Он же крылатый, дракон! Да его отовсюду видно!
— Пойдём, — потянул её Говорящий.
Принцесса дёрнулась, вырываясь.
— Да вы просто оглянитесь! — пробормотала, не слишком понимая, что лепечет. — Он же огромный!
— Он не призвал зверя, — процедил Барт.
— Почему? — переспросила тупо.
— Боялся тебе навредить.
Тут-то ноги у её высочества и подкосились. Она снова села на землю, глядя на странно подпрыгивающий горизонт. Очень хотелось уснуть, но сна, почему-то, ни в одном глазу не было. А, может, сознание потерять? Кажется, когда-то Ренна уже мечтала о похожем. Когда?
В зале было холодно, сумрачно, неуютно. В узкие бойницы незастеклённых окон залетала сеча мелкой мороси. Слишком маленький камин едва теплился, и никому в голову не приходило в него дров подбросить. Толстые каменные стены, такой же пол, не прикрытый даже циновками, казалось, вытягивают последнее оставшееся тепло. Тишина давила, тихий шорох дождя не рассеивал её, а наоборот, делал будто глубже.
Нангеши сидел за грубо сколоченным столом, бездумно клацал кресалом, высекая искры, но свечи не зажигал. Ренна уже раз пять собиралась попросить перестать щёлкать, но забывала. Мысли вообще в голове не удерживались: появлялись и тут же исчезали, испуганные пустотой. И ещё холодом — принцесса на самом деле заледенела. Вот только дождь к этому никакого отношения не имел, хотя под скамьей, на которой её высочество сидела, успела приличная лужа натечь. Да и меховой плащ набряк влагой, потяжелел.
Но всё равно холод был не снаружи — внутри.