Легко Нангеши говорить: «Ты должна понять всё без подсказок!» А как тут поймёшь, если ей даже на глаза показываться не собираются? Сам-то тоже хорош! Толку с того, что он показал? Или, может, заставил во сне увидеть, на ухо нашептал, да неважно! В общем, толку в увиденном чуть. И здесь со всем так: ответы даются лишь за тем, чтобы ещё больше вопросов возникло.
— Яо! — уже в голос крикнула Ренна. — Я знаю, что ты тут. Вылезай!
— Старшая мать приказывает? — грустно спросили у неё из-за плеча.
— О, Великий Дракон! Обязательно подкрадываться?!
— Нижайше прошу прощения, — парень склонился в своём «линеечном» поклоне. — Прикажете привести лошадей или носилки? Готово и то, и другое.
— Зачем мне носилки?
— Но ведь Старшая мать возвращается в империю?
— Старшая мать ещё не решила. Лучше ты мне скажи, если существо выглядит, как утка, пахнет, как утка и крякает, как утка, то кто это? — спросила принцесса, яростно расчёсывая ладонь.
— Утка? — робко предположил Защитник, наивно лупая длиннющими ресницами.
— А ты их когда-нибудь видел?
— Ну-у… Жареных. Жареных видел.
— Угу, — кивнула её высочество. — Тогда откуда ты знаешь, что это утка?
— Но ведь мать же сказала…
— Вот именно, сказала. И очень постаралась убедить, что утки именно так выглядят, пахнут и крякают. А я ведь их даже не видела.
— Уток?
— Влюблённых драконов. Скажи-ка мне ещё вот что, — Ренна рассеянно потёрла лоб. — Арэн — он хороший?
— Лучший! — убеждённо кивнул Яо.
— А почему? — быстро спросила принцесса, наклонив голову к плечу, заглядывая парню в глаза.
— Он… он справедливый, — растерянно промямлил Крылатый, отступая на шаг.
— И в чём его справедливость?
— Ну… Он всегда судит, как надо. Умеет с любым главой рода договориться, с людьми тоже. Духов слушает. Решения принимает такие, что на пользу всем выходят. В смысле, обычно… Справедливый он, вот и всё!
— Я вот тоже так подумала, — усмехнулась принцесса довольной кошкой. — Тайны там, сила — это всё, конечно, хорошо. Но если у вас династии так легко меняются, то на одной силе далеко не уедешь, так?
— Да что так-то? Прости, Старшая мать, я ничего не понимаю.
— А я сама ещё ничего не понимаю, — призналась принцесса. — Яо, покажи мне своего дракона. В смысле, пожалуйста, покажи.
— К-какого дракона? — вытаращился этот самый дракон.
— Зверя своего, вторую сущность, истинное обличье. — Ренна покрутила пальцем в воздухе. — Не знаю, как это у вас называется? Короче, ужас с крыльями.
— Сама ты ужас, — от обиды Защитник даже на «ты» перешёл.
— Я ужас, — не стала спорить её высочество. — Ну так что, покажешь? Или мне дальше тебя упрашивать.
— Не надо меня упрашивать, — буркнул Яо. — Отойдите только, а то раздавлю.
— Так хватит? — уточнила принцесса, поспешно отойдя на десяток шагов.
— Ещё три раза по столько же, — серьёзно отозвался Крылатый.
— А так?
— Ещё назад.
— Если я ещё сдам назад, то окажусь прямиком в столице, — проворчала её высочество.
— Вы что-то сказали?
— Ничего я не сказала, — махнула рукой принцесса, — давай превращайся!
Никакого превращения не было. Ренна даже и не моргала — не было ничего, вот и всё: дым не появился, искры не посыпались, и воздух не дрогнул. Просто стоял себе на дорожке обычный, довольно миловидный парень, а уже в следующий миг, примяв кусты и снеся тоненькую сосенку, на его месте возник дракон. Огромный — холка или как это место у Крылатых называется? — никак не ниже окон второго этажа. Гибкая шея длинной с три ренниных роста, голова с неё саму, а когти, взрывшие гравий, с локоть. Но больше всего поражали крылья: гигантские, перепончатые, похожие на нетопыриные, но каждое в два раза больше самого зверя.
Принцесса, убеждённая, что к появлению Крылатого она морально вполне подготовлена, попятилась, наступила на подол, да так и села на землю — отползти ещё дальше ствол золотолиста помешал, в который она лопатками упёрлась.
Дракон фыркнул вроде бы насмешливо. Выгнул шею атакующей коброй, за рогами на лбу, за крошечными треугольными ушками распустился игольчатый капюшон, острые гребни поднялись торчком вдоль всего хребта. Зверь широко, как крепостные ворота, распахнул пасть, давая вдоволь налюбоваться загнутыми, как рысиные когти, зубами.
— Х-хорош, — оценила Ренна.
Голос у принцессы не дрожал, а подпрыгивал мячиком и похрипывал знатно.
Крылатый уселся на задние лапы, отчего земля заметно дрогнула. По-кошачьи обернул хвостом передние, выгнул шею, пристроив морду на выпуклой груди, посматривая на её высочество исподлобья, кажется, даже застенчиво.