— Инкассация Шаха.
— Именно. В его окружении появился крот. Кто-то сдал маршрут и точное время съема кассы.
— Ваш мальчик решил наплевать на мою рекомендацию почаще менять транспортные средств и сделать график инкассации плавающим в пределах часа?
— Нет. Твоя система работала без перебоев и эксцессов до сегодняшней ночи. Это говорит о том, что среди тех, кто имел доступ к данной информации, появилась крыса.
Настя ощутила, как сердце забилось сильнее. Снова Шах? Спикер решил проверить ее на прочность, забросив в логово зверя, которого она уже девять лет как хочет уничтожить?
— Надеюсь, вы не провели параллель между моим возвращением и этим вооруженным нападением?
— Ангел, ты у меня под присмотром. Я бы узнал прежде, чем ты успела об этом подумать. Знаю, как ты относишься к теории случайных совпадений, но сейчас это исключение из правил. — Спикер достал из футляра очки в тонкой серебряной оправе. — Водитель мертв. Целились в голову. Экспедитор тяжело ранен, его подстрелили, когда он пытался догнать нападавших. Их было четверо.
— Что их вспугнуло?
— Маяк. Бригада С была на хвосте. Как что-то чуяли.
— Самого Шахновского проверили? — этот выпад остался без ответа. — Руководство казино?
— Трясут. Пока безрезультатно.
— Менты?
— Исключено. Это слив информации. Группировка Лидера практически объявила нам войну.
Настя шумно выдохнула. Из одной войны в другую. Хороши расклады. Что ж, придется вспомнить все свои агентурные навыки и достать этого неуловимого Лидера из-под земли. Но у Спикера, как оказалось, были совсем иные планы. Он не собирался рассказывать ей про Лидера, словно ее это не касалось…
— Собирайся. В папке закрытые данные для внутреннего пользования по системе безопасности Шаха. От тебя требуется разобраться на месте, откуда утечка и кто там работает против нас. Хотела искупить свою вину? У тебя появилась эта возможность. Станешь личным ангелом Шахновского. Субординацию соблюдать, когда это не идет в ущерб твоему заданию. Все поняла?
“Твою мать”, - сжала кулаки Настя.
— Не искушайте, Антон Сергеевич. Вы прям сами кидаете мне на съедение…
— Настя, ты, похоже, перестала рубить фишку, кто ты! И почему я терплю те выходки, за которые кто-то другой давно бы лишился головы? У тебя от *бли совсем мозги отшибло? Я сказал, ты станешь тенью и щитом Шаха! Станешь, и попробуй только проявить халатность или показать свои бзики на месте! Ты засунешь свои мысли о мести сама знаешь куда и будешь делать то, что сказал я! Если хотя бы волос упадет с головы Лекса…
— А в постель к нему случайно лечь не надо, чтобы ненароком сердце от тревожного сна не остановилось?
Спикер поднял глаза, и не робкая Настя внутренне содрогнулась от угрозы и решительности в его тоне.
— Если я скажу, ты ляжешь. Даже на коврик на полу возле его кровати, если потребуется! И чтобы у тебя не возникало искушения…
Сердце Насти забилось сильнее. Она уловила угрозу еще до того, как та прозвучала.
— Венцеслав — красивое имя. Если не ошибаюсь, твоему племяннику в январе исполнится три года? Твоя сестра в нем души не чает. Ведь исполнится, да, Ангел? Копенгаген не столь далеко, а у меня там завязки есть.
— Хрен с вами. — Пришлось сделать над собой усилие, чтобы унять нервную дрожь. В ход пошли угрозы благополучием Ирины и маленького Славика. Снова Шах! Вашу мать, что за чувство юмора у этой судьбы? — Когда приступать?
— Немедленно. Переодевайся. Едем прямо сейчас.
«Считай, что тебе временно повезло, Шах. Но вскоре ты станешь не нужен Спикеру, и я до тебя доберусь!» — подумала Настя. Сердце покрывалось льдом. Но это было необходимо, чтобы не сорваться. Ничего. Приговор не отменяется. Отодвигается только его исполнение во времени…
Глава 3
За девять лет до вышеперечисленных событий
День, с которого начался путь к точке отсчета, когда жизнь когда жизнь семнадцатилетней Насти Красновой перевернулась с ног на голову, не задался с самого начала.
Прощание с матерью получилось совсем не душевным. Опять на повестке дня встал вопрос о том, что Настя должна переехать в Мюнхен, в семью мамы и отчима. “Твой институт — жалкая пародия на образование, в той стране ты никогда не найдешь себе работу по специальности, лучше бы ты пошла изучать иностранные языки, раз на то пошло! Здесь у тебя совсем другие перспективы, это Европа! О чем ты думала, когда подавала документы? Лучше бы изучала немецкий, Дитрих помог бы тебе поступить здесь! И вообще, тебе самой не противно смотреть на себя в зеркало? Что это за две серьги в бровях и в носу? А в языке? Как тебя металлоискатели в аэропорту пропустили! Почему ты красишь волосы в этот ужасный черный цвет, когда сама природа наградила тебя светлыми волосами? А макияж? Ты похожа на панду! Неужели ты появишься в таком виде в институте?!”