этой квартиры мы съезжаем.
До вечера он возился с компроматом, я приготовила поесть, остальное время лежала в
своей комнате. Все эти бумажки вновь стали мне не интересны, мысли навязчиво лезли
туда, куда путь им был закрыт, настроение было ни к черту. Часов в девять я приняла душ, а выйдя из него, обнаружила напротив двери Марка. Он окинул меня взглядом и, взяв за
руку, притянул к себе. Оказавшись возле, я растерянно замерла, он начал меня целовать, и
внутри что-то сжалось, а потом разлетелось на тысячи мелких кусочков, причиняя
невыносимую боль. Руки Марка скользнули по моей талии вниз, я была напряжена, словно
статуя. Он вдруг отстранился и оттолкнул меня, довольно грубо. Я испуганно уставилась
на него, он сказал:
-Иди ты к черту, - и ушел в комнату. Я топталась в коридоре, пытаясь собраться с
мыслями. Пройдя на порог, тихо позвала:
-Марк...
Он курил, стоя лицом к запахнутым шторам.
-Ты думаешь, мне легко? - вдруг сказал, не оборачиваясь. - Думаешь, я не вижу, что
происходит? Ты каменеешь при моем приближении, считаешь, это мне надо?
Повернувшись, он оглядел меня сверху вниз.
-Марк... Я... Прости. Мне нужно время, немного времени.
Быстро пройдя, я уткнулась в его грудь, спустя пару мгновений, показавшихся мне
вечностью, он обнял меня. Не отрываясь от груди, я спросила:
-Ты ведь дашь мне шанс?
Снова помедлив, он ответил:
-Да. А сейчас иди спать.
Марк подтолкнул меня в сторону комнаты, я нерешительно ушла. Лежала на диване,
слушая, как он ходит по квартире, курит и пьет кофе. Завтра мы уедем. Завтра мы уедем, и
это будет началом нашей новой жизни.
С этой мыслью я уснула тревожным сном.
Проснувшись утром, первым делом обнаружила, что Марка нет. Приняв душ и выпив
кофе, замерла у окна, глядя на задернутые шторы и куря. Марк, скорее всего, уехал
заканчивать дела. Продаст компромат Петренко, и мы двинем в далекие края в поисках
счастья. Тяжело вздохнув, я затушила окурок в пепельнице и вернулась в комнату. Остаток
времени лежала на диване, пялясь на потолок и дивясь премудростям судьбы. Я мечтала
быть с Марком, готова была за это жизнь отдать, а теперь, когда это получила, не чувствую
того самого пресловутого счастья. Но я дала ему слово, и значит, должна его сдержать. Я
знала, что справлюсь, может, не сразу, но непременно справлюсь. В конце концов, мы с
ним не чужие люди, то, что было между нами, нельзя просто вычеркнуть...
-Какого черта, - процедила я вслух, и тут услышала, как открывается дверь. Часы
показывали два часа дня. Я выползла во вторую комнату, Марк как раз зашел в нее,
скидывая рюкзак на пол.
-Потолок разглядывала? - поинтересовался насмешливо, я промолчала. - Пойдем поедим.
Я пошла подогревать обед, Марк пришел следом, захватив с собой новый выпуск газеты.
Бросил на стол со словами:
-Поздравляю, ты полностью оправдана перед лицом закона и общественности.
Нахмурившись, я взяла газету и открыла на нужной странице. Дело Пархоменко было
раскрыто. В его убийстве виноват парень, который был должен ему денег. Якобы он его
убил, а свидетельниц ударил по голове и смылся.
-Какой затейливый убийца, правда? - хмыкнул Марк, ставя на стол тарелки. - Я бы ему
кличку дал: убийца с поленом.
-И в это кто-то поверил?
-Куда им деваться? Я покрутился вокруг следственного отдела, по ходу история будет
звучать так: ребята что-то не поделили, наш убийца Пархоменко зашиб, тут Настя пришла, он и ее по головушке, а следом и тебя, во вкус вошел. Настя будет проходить как
свидетель, тут твой Женька расстарался. Да и вообще... практически рыцарский подвиг
совершил. Хоть ты его и отшила, а он все равно имя твое обелил.
Я промолчала. Конечно, без Женьки не обошлось. Если эта версия принята, Морозову
придется согласиться, хоть и с зубовным скрежетом. Значит, Миронов-старший отступил...
Почему? Потому что я пропала или потому что Женька его об этом попросил?
"Я его недостойна, - подумалось мне, - с самого начала была недостойна".
Вот и не получишь. Нечего слезы лить, у тебя теперь новая жизнь. Я взглянула на Марка.
-А компромат?
-С ним все в порядке.
-Значит... Значит, мы можем уезжать?
-Точно. Пообедаем, и в путь.
Обед прошел в молчании, ни я, ни Марк не пытались завести разговор, каждый думал о
своем и довольствовался этим. Помыв посуду, я прошла в комнату и взяла сумку. У Марка
были рюкзак и спортивная сумка. Я не стала спрашивать, куда мы поедем, узнаю. Мне
было все равно. Я уходила из одной жизни в другую, как это было шесть лет назад, и