видеть их и касаться, если только время не пришло...
Горацио промолчал, склоняясь над затихшей, тяжело дышащей девушкой:
-Знаю, как тебе сейчас больно, - он положил ладони на ее виски, и она глухо застонала, не то от усилившейся боли, не то от облегчения, - кости ломит, тело сводит, и они окружили, хотят душу из тебя вынуть и с собой забрать... Борись с ними до криков петухов. Знай, что к утру они отступят и мы сможем дать тебе немного опия, чтобы погасить эту адскую боль...
***
"Как мило с его стороны, - глухо проронил Дагон, поднимаясь над ее телом и отсаживаясь на спинку постели в ногах умирающей, - не сдержался и снова заявился к тебе. Что ни говори, а у мужиков одержимость не лечится. Это же до какой степени умопомрачения надо было дойти, чтобы родного сына, плоть от плоти, подложить в койку к любимой женщине..."
"День, когда меня заинтересует ответ на твой вопрос, станет концом всего сущего..."
"Ты правда веришь, что сможешь пережить эту ночь и вернуться к ним? - в тихом шепоте Падшего звучала беззлобная ирония судьбы. - Если в прошлый раз гнев Цезаря убил тебя, а вмешательство Арагонского спасло, думаешь дважды сможешь войти в одну реку?"
"Что за бред?!? - голос умирающей изменился до неузнаваемости, превращаясь в скрежет стали о фарфор. - О каком присутствии Горацио ты говоришь? Не было его там!"
"Опаньки, - Дагон опустил лицо вниз так, что она не смогла разглядеть выражение его глаз, - а много ли мы помним из того бесконечного мига, в который ты "не ушла"?"
"Я прекрасно помню, как я помогла себе низвергнуть тебя, лишив твои крылья способности парить высоко в небе и твое тело возможности вернуться домой, к нему..."
"Сука!" - Дагон вскинулся в приступе неконтролируемого гнева и налетел на нее, пока другие Духи пытались удержать полукровку за руки и ноги...
***
После очередного приступа жуткой судороги, выворачивающей ее тело в неестественные стороны под хруст костей, щелканье суставов и звуки разрывов мышц, сухожилий и мягких тканей, удерживаемая на постели навалившейся на нее толпой бессмертных, бессильных против незримого врага, она истекая кровью рухнула на койку и злобно захихикала...
-Ты прав, Горацио, - утерев влажным платком кровь, вытекающую из ушей и носа Креции, Мефисто обернулся к отошедшему к окну Хищнику, - теперь я верю, что это не столбняк. Что мы можем для нее сделать? Если так пойдет и дальше, она не протянет до утра.
-Мы ничего не можем для нее сделать, - голос Гора казался сиплым от обуревавших его чувств, - поскольку борьба их вершится между этим Миром и Тьмой. Там, куда нам нет хода и где мы бессильны. Остается только верить, что она сможет выстоять против них.
-Но ты же сказал, что можешь помочь, - возмущенно зарычал на него отошедший от шока Цезарь. - Если ты соврал, то какой от тебя здесь прок?
-Он призвал меня, - спокойный тихий ответ заставил всех обернуться к двери. В проеме стоял невозмутимо улыбающийся Пьетро Луис в белом халате и с объемным ридикюлем.
-Мы не опоздали, - из-за его спины вышла Мораг, обогнула его и подошла к Мефисто, чтобы его обнять, - когда все закончится, напомни мне, милый, надрать задницу этому костолому. Насилу вытащила его из захудалого салуна, где он пил опий и курил кальян.
-Брат? - в замешательстве Цезарь выпустил руку Креции и осторожно приблизился к бастарду Родриго. Без сомнений, это был Пьетро Луис, скончавшийся от рук Хуана...
-Теперь все зовут меня Лазаро, - без усилий передвинув смертного, он прошел к постели умирающей, поставил сумку на пол и, сев на постель, стал копаться в ее содержимом, - Я больше не имею ничего общего с вашей ебанутой семейкой, сборищем психов и убийц. Она приложила руку к гибели Марии, поэтому я не собирался идти сюда и помогать этой чокнутой суке, но Мораг рассказала мне, что она же прикончила Хуана, не позволив ему обратиться. Значит, мы с ней в расчёте. Я помогу ей и пусть живет с мыслью, что она осталась мне должна. - Он начал вынимать медицинские инструменты, один вид которых привел окружающих в стопор, а Цезаря - в ужас. - ... и получу немного удовлетворения...
-Что ты ему сказала? - возмутился Кастуччи, отстраняя Хищницу от себя.
-То, что заставило его оторвать свой зад от дивана и притащить его сюда.
-Не позволяйте ему истязать мою любим... - протестующий крик смертного потонул в удушающем захвате со спины, он затих, соснул и неуклюже пал в ноги Арагонского:
-Что? Я предлагал сразу вывести его из покоев, я не убил его, так, слегка придушил...
-Может, ты сначала объяснишь, что собираешься делать прежде, чем начнешь? - Мефисто метнулся к кровати, мертвой хваткой вцепившись в запястье Лазаро, занесенное со скальпелем над Лукрецией. - Чтобы мы поняли смысл и не отвлекали тебя мордобоем?
-Духи рвут ее тело на части, пытаясь вынуть из нее душу. Она полукровка и на ней все заживает в разы быстрее, чем на собаке. В случае, если она протянет до утра, и я не вправлю ей кости и суставы, она придет в себя калекой из-за неправильно сросшихся костей, мышц, я уже молчу о внутренних органах. Ну, а если она окочурится прежде, то будем считать, что просто поглумился над ее трупом, в целях научно-медицинских
изысканий, так сказать... Ну что? Прервемся на мордобой или я могу продолжать?
-Джако, убери отсюда Цезаря, - потемневший лицом, коротко распорядился Мефисто, нехотя отпуская руку Лазаро и "доктор" совершил первый надрез, - и ради Бога, сделай так, чтобы на утро он не помнил, что произошло. Мораг, принеси мне выпить...
***
Но стоило ему сделать это, как на коже Лукреции запенилась черная жижа, шипя при соприкосновении с серебром скальпеля и плавя металл в мгновение ока.
-Дева Мария! - Выдохнул Лазаро, едва успев отвести руку от тела, капля металла капнула на влажную простыню, прожигая в ней и перине матраса дыру. - Что за чертовщина?
-А никто не обещал, что будет легко, - спокойно отозвался Горацио, вынимая из онемевших пальцев "доктора" скальпель, - у нее аллергия на серебро. Сейчас она борется за жизнь, а значит ее воля раскаляет ее тело до красна. Поэтому ее кровь кипит. Ты шел сюда, желая причинить ей боль, но страдать придется самому, потому что делать ты будешь все руками.
-Ты сейчас шутишь? - округлившимися от недоверия глазами Лазаро уставился на Гора.
-У меня нет чувства юмора, - заметил Хищник, исподлобья поднимая взор на Мефисто. - Не забывай, ты здесь, потому что я велел тебе! Ты все исправишь в ней. Будешь дальше выступать и тратить наше время, я сам лично тебе рот зашью! Если по итогу после восстановления ее будет что-то мучить или где-то ныть, я тебя прикончу. А посему, - он глубоко вздохнул, возвращаясь взглядом к Лазаро, - приказываю тебе сделать все быстро, профессионально и правильно. Ну, если ты планируешь продолжить свою никчемную жизнь.
-Серьезно? У меня скальпель оплавился от одного прикосновения к ней, а ты хочешь...
-Лишь ради этого момента я тебя обратил! - Злобно зарычал Гор, и зловещий рокот разнесся по всему дворцу. - Ты собираешься стать для меня более неугодным отказываясь помочь ей, даже не попробовав? Ты никчемное, жалкое создание из праха и воды и я верну...
-Не время демонстрировать свой нрав, - Мефисто влез между ними и слегка отодвинул Горацио в сторону, - с другой стороны одной тайной стало меньше. Что будешь пить?
Арагонский сделал лицо кирпичом, пунцовое от гнева. Без слез и не взглянешь.
-Ну, не хочешь - твое дело. - Кастуччи едва ли не силком усадил Хищника в кресло. - Лазаро осознал, что не выйдет отсюда, если не будет сотрудничать с нами. Так что не стоит ему мешать делать то, что он должен сделать. Свои внутри клановые разборки оставь на потом.
-Вы тут сбрендили что ли? - вскипел Лазаро, поднимаясь на ноги, - я не стану с вами...
-Хочешь, чтоб я тебя пожалел? - Вмиг подлетевший к нему Мефисто толкнул его обратно на постель. - Ты только слово скажи, придушу тебя подушкой, одного сострадания ради!"