Не задумавшись больше и на секунду, я бросил рисунок в другую часть комнаты, из-за чего он плавно опустился на пол в центре комнаты. Я взял другой рисунок и тут же начал улыбаться – на нём был изображен маленький мультяшный лис, держащий во рту табличку с надписью «I love you!». Вот бы услышать эти слова от него лично и выиграть, наконец, этот спор. А то уже надоело испытывать это беспокойное чувство, когда он только приближается ко мне… когда прикасается ко мне. А его губы… блин, какой я придурок, совсем забыл, что он в соседней комнате умирает.
Выбежав из комнаты, схватив водку с тумбочки, где я оставил ее, когда пришел, и вошел в другую комнату. Это помещение было больше похоже на человеческое – по центру комнаты кровать, у стены огромный шкаф, на стене плазменный телевизор (а ещё бедный студент) и захламлённый мелочью стол с пуфиком. Было темно, так как занавески видно со вчерашнего дня не раскрывали, и немного холодно.
Я ещё раз прошелся по комнате глазами и, наконец, среди белых подушек и трёх одеял разглядел спящего «Скуало».
- Идиот, - прошептал я.
Ну, как можно при температуре почти сорок два градуса так закутываться в одеяла? Как ему вообще не жарко? Почему мне снова так страшно? Как же это раздражает!
Я подошел к двуспальной кровати и, убрав мокрую от пота белую прядку, поцеловал парня в лоб. Температура и правду была очень высока, поэтому я аккуратно скинул с него одеяла на пол и, найдя какое-то полотенце, начал обтирать тело водкой. Потом приходилось этим же одеялом обдувать его холодом.
Матвей съёжился и начал тяжело дышать.
Удивительно, что от этих моих махинаций, белобрысый даже не очнулся, а продолжал находиться в царстве Морфея. Хотя, это хорошо, если бы он не спал, ему, наверное, было бы очень плохо.
Сделав всё необходимое, я отошел к столу и уселся на пуфик, где начал рассматривать стол. Чего тут только не было: игральные карты, наушники, листки с записями, тетради, ноутбук… чёрная лента, кажется, та самая, которая была на нём в первый день. Я неосознанно взял её в руки и начал вертеть, наматывая то на кисть, то на пальцы.
Дверь скрипнула и в комнату зашел чёрный кот. Осмотревшись, он остановил свои глаза на мне и медленно подошел.
- Привет, - зачем-то сказал я, отчего кот, словно понял меня, игриво сощурился и запрыгнул ко мне на колени. Я положил руку на меховое тельце и провёл рукой по нему. Послышалось тихое урчание. Я улыбнулся – оказывается питомец совсем не похож на своего хозяина. Этот любил ласку и с удовольствием к ней тянулся, а Матвей ненавидит людей, а меня особенно. Вот только из-за чего? Он говорил, что потому что я притворяюсь, но будет ли он любить меня если узнает меня настоящего? Ведь я идиот, думающий только о себе. Любящий только себя…
- Вадим? – я оторвался от чёрной шерсти и посмотрел на кровать. Парень чуть привстал и сейчас смотрел на меня с удивлением. Кот спрыгнул с моих ног и тут же подбежал к хозяину.
- Меня Ёжик попросил прийти, - пояснил я своё появление в его доме.
- Ясно, - Матвей слегка кивнул и прижал к себе кота. – А ты, кажется, подружился с Диего. Странно, он ненавидит людей.
- Всё-таки питомцы похожи на своих хозяев, - смеясь, сказал я и подошел к парню.
Матвей внимательно следил за моим перемещением, но видно устав, снова лёг на кровать. Я нагнулся над ним, и прежде чем он успел что-то сказать, поцеловал в лоб, смерив температуру – немного спала, но всё равно очень высока.
- Тебе надо поспать. Но… - я провёл рукой по мокрым волосам. – поднимись чуть-чуть.
«Скуало» смотрел на меня немного удивлённо, но видно доверившись мне, привстал. Я быстро собрал его белые волосы чёрной лентой, которая до этого момента висела у меня на запястье, и аккуратно помог улечься.
- Спи, - сказал я, но, кажется, зря, так как парень уже мирно посапывал. Я улыбнулся. – Ребёнок.
Подождав немного, чтобы Матвей покрепче уснул, я снова протёр его алкоголем, чтобы сбить высокую температуру.
Ненавижу тебя
Я ещё немного посидел возле спящего Матвея и отправился в его мастерскую – уж слишком она показалась мне интересной, ведь так я мог понять этого парня чуть больше. Его лицо никогда не скрывает эмоций, но причина их появления всегда остаётся для меня загадкой, а иногда я просто не могу понять, что они обозначают – улыбка, мягкая, но в тоже время грустная… почему именно она? Неужели он жалеет меня? Ненавидит?
Я открыл дверь в ту самую комнату, в которую вошел в первый раз и огляделся – по всей комнате были разбросаны листы бумаги из стопки в углу, а на них лежал довольный Диего. Чёрный на белом – потрясающее сочетание.
Кот поднял на меня свою маленькую мордочку и довольно сощурился, словно думая о том, что сейчас я буду кричать на него, а он будет делать вид, что ничего из моих слов не понял… такой же, как и его хозяин – любит поизмываться надо мной.
- Плохой кот, - сказал я больше для приличия, чем для того, чтобы кот понял, что это плохо.
Я подошел к нему и взял его на руки - Диего замурлыкал и начал тереться о мою руку, видно этим движением показывая, что хочет ласки. Я посмотрел в кошачьи желто-зелёные глаза с чёрным зрачком и отчего-то заулыбался:
– Хоть ты меня не ненавидишь, как твой хозяин.
Кот мяукнул, как будто понял то, что я ему сказал, и, ещё немного побыв в моих руках, спрыгнул на пол. Стоило ему только скрыться за дверью, как я вспомнил о бардаке и застонал – придётся быстро всё убирать, не оставлять же всё как есть! Я нагнулся к полу и начал быстро собирать разбросанные листы. Некоторые из них вызывали улыбку, так как на них были изображены карикатуры на людей, а другие вызывали неосознанную злость, чаще из-за того, что это были рисунки той девушки-соседки. Но больше всего мне понравился чужой (это было видно по рисовке) набросок улыбающегося парня с тёмными короткими волосами. Безумно красивый… кажется, я никогда не видел никого более красивого. Только я хотел положить его в общую кучу, как увидел внизу подпись «Мой любимый братик Матвей. 23.05.2007 год».