Выбрать главу
Если у тебя есть деньги, иди, ищи ночлег. Тут гостиница в трех остановках...         Он хотел сказать что-то еще, но замолчал, заметив, что Гена плачет. Плачет сильно, навзрыд, даже, наверное, не слыша его слов. Он лежал, уткнувшись лицом в согнутый локоть, куртка задралась, съехавшие джинсы обнажали часть спины с проглядывающей резинкой трусов, а плечи конвульсивно вздрагивали. Толик стоял над ним, смотрел и чувствовал, что неподходящий момент опять сработал, и сострадание к этому ощетинившемуся грубияну одолело его.         Толик резко поднял Гену за плечи с земли и усадил на железобетон, сев рядом с ним. Тот, продолжая рыдать, уткнулся ему в плечо. Толик ощутил его тепло, вдохнул запах волос и почувствовал вдруг такое сильное влечение, какое вряд ли испытывал к кому-либо раньше.          Толик хотел уйти, но что-то не отпускало его, и он не мог дать себе ответа - что? То ли желание прямо сейчас овладеть этим парнем, доставившим ему столько переживаний, и помимо его воли, возбудившим его, то ли еще что-то, чему он не мог дать себе объяснения. Он опять закурил и молча ждал, сам не зная чего.         Гена постепенно затих и задышал ровно. Он повернул голову и встретился взглядом с Толиком. На какое-то время они оба застыли, и Толик не мог сказать, сколько это длилось.         «Ты не любишь меня...» - вспомнилось ему.         И выражение глаз Гены при этих словах. Единственное, не похожее тогда на другие...         Гена потянулся к нему, положил на плечи руку, их лица соприкоснулись, а губы по обоюдному порыву слились в глубоком поцелуе. Сигарета выпала у Толика из пальцев. Наверное, он длился целую вечность, этот пьянящий поцелуй, и подчинял себе все - ощущения, чувства, разум.          Наконец, они оторвались друг от друга. Толик вновь достал сигареты, и слегка подрагивающая рука Гены тоже потянулась к пачке. Они молча закурили, и так же молча сидели, глядя каждый перед собой. Когда сигареты оказались докуренными, Толик молча встал, отошел метров сто на середину газона и достал из кармана телефон. Это мысль пришла ему в голову совершенно спонтанно. Еще минуту назад он даже не помышлял так поступить...          В тот вечер, год назад, он возвращался от родственников. Был такой же теплый день бабьего лета, и ему не захотелось нырять в метро. Толик решил дойти по бульварам до Пречистенки, чтобы потом сразу попасть на свою ветку, по пути насладившись прогулкой по исторической Москве, в которую его так редко забрасывала судьба из привычного спального района.          Возле ярко освещенного здания МХАТа толпился народ - было время вечернего спектакля.          Увлеченный в свое время Игорем Андреевичем выходами в театр, Толик приостановился посмотреть витрины. Одновременно он заметил нескольких человек у входа, держащих в руках билеты. Так делали всегда те, у кого они оказались лишними, и кто желал их кому-либо предложить. Толик подумал, что у него есть возможность посмотреть спектакль, но заколебался, поскольку это нарушало планы. Хотя - какие? Рассказать маме о том, чем   его угостили родственники? Это он всегда успеет...         Его размышления прервала подошедшая энергичная девушка лет двадцати пяти, держащая в руках билеты.         -Молодой человек, вам билет нужен? - обратилась она к Толику.         Девушка была весьма миловидна: длинные распушенные волосы, чуть подведенные большие серые глаза, стройная фигура. В ее обращении и манерах не скользило никакого кокетства или желания познакомиться, а тон был чисто деловой. Толик взглянул на билеты и ответил тоже по-деловому:         -У вас далековато. Подожду еще, предложения есть.         Девушка пожала плечами и отошла, а Толик стоял и все не мог решить, идти ли ему сегодня в театр?          Дело закончилось самым неожиданным образом. Когда на часах было уже без пяти семь и он склонился к мысли продолжить прерванный путь, девушка подошла опять, и оторвав второй билет, решительным жестом положила его к нему в нагрудный карман:         -Молодой человек, у меня все равно билет пропал, я вам его дарю.         В ее интонациях не было ни раздражения, ни обиды, ни упрека. Засунув билет, она повернулась, направляясь к входу в театр.         -Девушка, постойте...         Толик догнал ее и полез в карман:         -Ну зачем же так? Сколько я вам должен?         -Молодой человек, мне не нужны деньги за пропавший билет, я же вам сказала.          -Ну, а мне... - начал было Толик, но девушка перебила его:         -С этими мужчинами вечно одна морока. Если вы такой щедрый, пойдемте, возьмем бинокль и все увидим.         Она таким же решительным жестом присовокупила к лежащему в кармане его рубашки билету второй и вошла в театр. Толику ничего не оставалось, как пойти следом.         «Попал, - подумалось ему при этом, - Сняли».         Однако опасения его оказались напрасными. Девушка вела себя абсолютно естественно и не выказывала никаких намерений.          -Тебя как зовут? - спросила она, когда они оказались в фойе, просто и непринужденно перейдя на «ты», и Толик так же просто принял это.         -Анатолий, а тебя?         -Наталья. Слушай, сдай мою куртку, я в туалет заскочу. Тебе не надо? Ну, потом сходишь, у вас это проще делается, а то - уже третий звонок.         И это прозвучало абсолютно естественно. С первого слова у Толика возникло чувство, что Наталья его давнишний приятель в мужском роде, поскольку все то, что его отвращало и пугало, по понятной причине, при общении с девушками, в ней напрочь отсутствовало.         -Бинокль взял? - поинтересовалась она, вернувшись, - Иди в туалет, я пока наши места разыщу. Буду ждать тебя в зале, в проходе.         Войдя в зал, Толик сразу заметил призывный жест ее вытянутой над головой руки.         -Я программку взяла, - сказала Наталья, усаживаясь, - Состав сегодня хороший. Я даже не знаю, почему билеты лишние были.         -Ну, это не тот МХАТ, в который все стремятся, - поддержал Толик светскую беседу.         -Зачем так говорить? Ты его очень хорошо знаешь? Как будто, этот МХАТ - это одна Доронина...         Так началась их оживленная беседа, закончившаяся лишь через три с половиной часа, когда они прощались на станции метро. Она текла, не переставая, а только лишь прерываясь на период театрального действа. Да и жили они, как выяснилось, в одном районе - эта станция оказалась для них обоих своей, разве только выходы были удобны разные.         -Блин, потрясающе, - засмеялась Наталья, - Была бы верующей, подумала бы, что это промыслительно. А ты всегда один в театр ходишь?         И этот вопрос прозвучал безо всякого подтекста или недоумения и тут же последовало предложение:         -Давай вместе ходить. У меня, вообще-то, есть с кем, но мои потребности явно выше. И потом, с тобой поговорить, обсудить что-то можно. Парни в твоем возрасте все такие тупые...         -Так уж и все? - счел необходимым заступиться за «мужеский чин» Толик.         -Скажешь - нет? Ведь не скажешь, поскольку сам не можешь этого не замечать. Перед кем ты выёживаешься?         Наталья опять засмеялась. Надо сказать, что изысканностью манер она не отличалась, но хамоватой не выглядела и не материлась, как большинство, а лишь иногда вставляла в речь подобные словечки.         -Короче, давай телефонами махнемся, - предложила Наталья, что было тут же сделано.         В Наталье Толик обрел близкого по интересам человека. Он успел полюбить театр, и после потери связи с Игорем Андреевичем, испытывал неудобство, что стало не с кем ходить. Ходил, конечно, и в одиночестве, но с единомышленником ведь всегда интереснее. А Наталья была именно единомышленником. За полгода знакомства Толик не помнил ни одного даже тонкого намека на желание чего-то еще, или, чтобы в разговоре были затронуты личные темы. Толик даже не знал, замужем ли она? Знал только, что ребенок есть. В театральных буфетах Наталья непременно что-нибудь заворачивала в салфетку и прятала в сумочку.         -Не обращай внимания, - пояснила она Толику, - Это для дочки. У нас традиция - мама всегда приносит ей из театра что-то вкусненькое.         К личной жизни Толика Наталья не проявила никакого интереса. Лишь раз спросила, сколько ему лет, а услышав ответ, заметила, что он выглядит значительно старше. При таких отношениях, Наталья, тем не менее, держала себя так, как подобает девушке с парнем - брала его под руку, позволяла оказывать знаки внимания и оказывала сама. Даже дарила иногда мелкие аксессуары, соответствовавшие его имиджу. Наверное, со стороны они выглядели счастливой парой, поскольку пятилетняя разница в возрасте почти не бросалась в глаза. И все-таки, личная жизнь Натальи оставалась для Толика загадкой.         Разгадка пришла тоже очень просто.         -Слушай, а не заглянуть ли нам к Беляковичу? - предложила один раз Наталья и добавила, - Я, правда, не в восторге от него, но театр под боком, а мы его почему-то игнорируем, как класс.         Театр на Юго-Западе был, действительно, совсем рядом от их домов, но они ни разу совместно не посетили его, а Толик не был там вообще.            Свой выбор Наталья остановила на «Комнате Джованни». Толик знал, что это пьеса о геях, но в компании с Натальей был готов идти на что угодно. Проблемы однополой любви в их общении поднимались не раз в различных контекстах, но они на ней не зацикливались и относились оба абсолютно спокойно, ровно ничем не выделяя из остальных. И это тоже нравилось Толику. Ему даже казалось, что спроси Наталья о его сексуаль