стол с изысканным угощением, среди которого оказалась даже черная икра. Причем, натуральная, как безошибочно определил Толик, попробовав ее второй раз в жизни. Да и сам Мих Мих для своих сорока шести выглядел довольно неплохо - стройный, подтянутый, достаточно красивый. Манеры его были уверенными, но без хамства, а суждения отличались наличием ощутимого социального опыта. В постели он оказался отменным любовником. Толику понравилось тогда, что разговор начался не с анкетных данных, а с обмена впечатлениями о последнем романе Пелевина. Все вместе взятое заставило его отнестись к Мих Миху со вниманием, а не просто, как к очередному партнеру. После второй встречи тот пригласил его на премьеру в Дом кино. Когда они гуляли по фойе, Мих Мих вдруг неожиданно обнял Толика за плечи и талию, и таким образом они совершили еще три круга. Толик сделал вывод, что это приглашение имело еще и скрытый смысл - Мих Миху было надо, чтобы кто-то на них посмотрел. При третьей встрече он предложил Толику жить вместе с ним, и только лишь тогда возникли «традиционные» вопросы. Толик узнал, что Мих Мих держит сеть то ли магазинов, то ли палаток, начав в свое время с клеток на Черкизовском рынке, недалеко от которого и находилась его квартира. Узнал, что он уезжал в Америку и пробовал начать дело там, но очень быстро вернулся. На вопрос - почему, ответил уклончиво, что ему оказались не по вкусу тамошние нравы и здесь он добьется большего. Делая предложение Толику, он не рассыпался в обещаниях, как другие, сказав лишь только, что тот не пожалеет. Толик подумал, что возможно, Мих Мих имел на него и еще какие-то виды, помня его поступок в Доме кино, но решил не утруждать себя размышлениями, ответив прямо, что не чувствует себя готовым к семейной жизни и зависимому положению. -Староват я для тебя... - со скрываемой горечью протянул Мих Мих, опуская голову. «Нет, они определенно все повернуты на возрастном пункте, - раздраженно подумал Толик, - Разве Игорь Андреевич об этом думал?» -Не грусти, старый, - подбодрил его Толик с улыбкой, - Найдешь своего мальчика-с-пальчика. -Имей в виду, - сказал на прощанье Мих Мих, - Если вдруг когда остро возникнет проблема с местом, готов помочь. Сказал ли он это из вежливости, или надеялся, что таким образом, тот не исчезнет навсегда из его жизни и еще можно будет что-то изменить, Толик не знал, да и не хотел об этом думать - он для себя все решил. Он не обратился за весь год к Мих Миху ни разу, и не собирался обращаться, но вид этого жалкого Григория, неожиданно заставил вспомнить предложение. Да и самому ему вдруг почему-то страстно захотелось «опустить до посинения» состарившегося пионера. В трубке послышался голос Мих Миха: -Привет, Ёжик. Это было прозвище, которым тот наградил его при первой встрече. «Почему ёжик?» - поинтересовался он тогда. «Пыхтишь, как ёжик, когда кончаешь», - ласково глядя на него, ответил Мих Мих. «Стало быть, не стер телефон, - подумал Толик, - Неужели еще надеется?» -Привет, - односложно отозвался Толик. -Что заставило тебя вспомнить обо мне? - поинтересовался Мих Мих. Не желая «разводить бодягу», Толик ответил: -Ты мне обещал когда-то, что можешь помочь с местом. В трубке возникло молчание. Скорее всего, Мих Мих ожидал услышать нечто другое. -Раз обещал, выполню, - мягко, но сухо проговорил он, наконец, - но буду тебе весьма признателен, если такие просьбы будут не частыми. -А я к тебе часто обращался? - вопросом на вопрос ответил Толик. -Когда вас ждать? - по-деловому спросил Мих Мих. -Через полчаса. - Код подъезда, если забыл, сто тридцать семь «ка» сто восемнадцать. И имей в виду - в вашем распоряжении ровно час. Я хочу спать, пусть в одиночестве, но в своей постели. В трубке послышались гудки отбоя. Толик спрятал телефон и направился к входу в метро, бросив скукожившемуся на скамейке Григорию: -Пошли. Тот послушно вскочил и опять засеменил рядом, угодливо заглядывая в лицо Толику: -Ты договорился, да? Квартира? Гостиница? А сколько это будет стоить? А нас там никто не увидит? Толик приостановился, и снисходительно посмотрев ему в глаза, проговорил: -Отдохни. До Преображенки доехали быстро, но пришлось довольно долго ждать трамвая. «По любому больше часа не получится, - констатировал Толик, взглянув на часы, - Иначе на метро потом не успеть...» Он окинул взглядом сгорбившуюся фигуру Григория, который нервно переминался с ноги на ногу, и возможно, уже сожалел, что поехал с ним. -Не ссым с Трезором на границе, пионер, - хлопнул его тыльной стороной ладони ниже пояса Толик, - Прорвемся. Крым наш! -Ну, тихо, зачем ты так? - поспешно оглядываясь по сторонам, полушепотом проговорил Григорий. Вот, наконец, и трамвай, со скрежетом вывернувший со стороны Семеновской. -Наш? - спросил Григорий, угодливо заглядывая в лицо Толику. -Все наше! А юго-восток захватим - будет еще лучше... Залезай. У тебя пенсионерская карточка почетного россиянина? -Слушай, прекрати, в конце концов, - глаза и интонации голоса Григория впервые за вечер наполнились сдерживаемым гневом, - Всему есть предел. Толик понял, что перегнул, и пройдя через турникет, молча уселся на сиденье. Григорий, тем не менее, действительно достал и приложил к валидатору социальную карточку. Ехать было недалеко, и скоро они уже подходили к дому. Григорий проявлял все большее беспокойство, что уже стало заметно по его слегка дрожащим рукам. -Мы в сто тридцать седьмую, - громко сказал Толик сидящей в стеклянном «аквариуме» пенсионерке, буравящей их подозрительным взглядом, - Это лучший наставник Михал Михалыча по части опыта человечества, избравшего особый путь развития, а я при нем ради преемственности поколений. Григорий побледнел и в сомнамбулическом состоянии проследовал в открывшуюся дверь лифта. «Да, игривость так и прет, - иронически подумал Толик, окинув его взглядом, пока они поднимались, - Интересно, у него хоть вообще-то сработает?» Все происходящее стало даже забавлять его. Увидев выражение лица открывшего дверь Мих Миха, Толик сделал над собой усилие, чтобы не расхохотаться. Сделать это так явно, ему показалось жестоким. -Проходите, - невозмутимо проговорил тот, пропуская их в прихожую. -Спасибо тебе, - сказал Толик, по-хозяйски снимая и вешая в зеркальный шкаф куртку. Он развязал и снял кроссовки, скинул свитер, небрежно бросив его на пуфик, и направился в ванную, бросив через плечо: -Я сполоснусь? -Полотенце твое, - отозвался Мих Мих, разглядывая Григория, который стоял посреди прихожей, как проштрафившийся малолетний оболтус, понуро опустив плечи и вперив взгляд в пол. Толик зашел в ванную, скинул прямо на пол одежду и с наслаждением нырнул под горячие струи бьющей из душа воды. Здесь он позволил себе от души беззвучно посмеяться. Усугублял веселье и доносящийся сквозь дверь голос Мих Миха: -Ну, чего ты стоишь здесь, как пень обсосанный? Иди в комнату, разденься, он к тебе сейчас придет. Через портки, что ль тебя е..ать будет? Насухо растерев тело махровым полотенцем, и обмотав его вокруг талии, Толик вышел из ванной. -Шмотки не убирай, я потом еще сполоснусь перед уходом, - сказал он, подходя к Мих Миху, мрачно курящему на кухне. -Ну и вкус у тебя, Ёжик, - покачал головой тот. -У меня сегодня акция помощи страдающим пенсионерам, - ответил Толик, выходя в коридор. -Не увлекайся. Цигель-цигель, ай лю-лю, - не преминул напомнить Мих Мих, выразительно постучав себя пальцем по запястью. Толик вошел в комнату. Раздевшийся до семейных трусов в цветочек, Григорий понуро сидел на краю застеленной чистым бельем широкой кровати. Его аккуратно сложенная в стопку одежда покоилась на кресле. Вид этой одежды и особенно трусы опять рассмешили Толика, насколько соответствовали сложившемуся у него образу. «Где он надыбал-то их сейчас? Такие уже, вроде, и не продают. Сохранил с ностальгических времен вместе с запасами соли и спичек?» Он подошел к Григорию и скинул на пол полотенце. Испуганный и одновременно вожделенный взгляд того уставился на оказавшийся прямо напротив его лица и набирающий внушительные размеры член Толика. Однако он только лишь смотрел, не предпринимая никаких попыток сделать что-то еще. Толик присел, и взяв Григория под коленки, закинул его ноги на постель. Тот позволял с собой делать все, что угодно, никак не откликаясь на происходящее. «Поиграть хотел? - озорно и в то же время злорадно подумал Толик, - Сейчас я тобой наиграюсь...» Он стащил с лежащего на спине Григория трусы, и как заяц, прыгнул ему на грудь, растопырив ноги. -На, соси, сука, бл... ,- приговаривал Толик, пихая резкими движениями свой член в рот Григорию. Тот захрипел и закашлялся одновременно. -Не можешь? Лижи тогда мне сраньё. Толик уселся голой растопыренной задницей ему на лицо: -Ты хоть сосалищем своим пошевелить можешь? Григорий начал делать слабые движения языком и губами. -Соси... лижи... бл..., е..ная пыльным мешком по голове ... Толик изощренно матерился, за