— Ох дорогуша, неужели ты думаешь, что я настолько беден, что не могу позволить себе шикарные апартаменты? Это дом моих предков. И прошу заметить, что этот дом стоит уже полторы сотни лет, и все как новенький. Так что с руками все в порядке.
Я отвернулась, роясь в гардеробе в поисках платья. Он же стоял и смотрел на меня, чем раздражал еще больше.
— Мда, досталась же мне истинная- перечит и огрызается. Моя невеста такого не позволяет, — ухмыляется над.
— Хм, ну а в чем собственно проблема? Вот и бери свою невестку в охапку, да и вперед под венец, я же рада буду, — улыбаюсь с иронией. Незаметно для себя, перешла на ты. Замечаю, как его глаза наливаются злостью, и меня это начинает радовать, хочется чем-то ещё задеть, но думаю лучше не стоит проверять его стрессоустойчивость.
— Я бы рад, да только от истинности не деться. Может мне взять две жены, как думаешь? — вот индюк патлатый, я тебе устрою карусель веселья. Многожёнства мне не хватало, да я лучше уеду далеко и надолго, чем терпеть унижение такое, и пофигу, какое там сильное притяжение, перетерплю, думаю.
— Блин, мне же в душ надо сходить помыться, и причёска, и макияж сами себя не сделают, — издевательски проговариваю про себя, но так, чтобы слышал. Слышу, как он тяжело дышит от злости, и подливаю масла в огонь, — И туфли надо подобрать к платью, какие, даже не знаю, — строю из себя дурочку наивную.
— Давай резче! — рявкает он, — У нас времени ограничено.
— Ладно-ладно, ты только не сердись, а то лопнешь. И вообще можешь меня здесь оставить, а туда, — киваю головой, — можешь взять свою невесту.
— Бегом мать твою!
— Мда, и где же это так научили рычать на истинную? — попедно шагаю к ванной. Сдулся женишок, никакой эмоциональной выдержки.
И вот, спустя полтора часа сбора, стояла и выбирала туфли поудобнее. Надела лодочки на небольшом каблуке. Платье выбрала черное, с длинными рукавами, обягивающее фигуру, длинной, чуть ниже колена. Бархатный черный клатч дополнял образ.
Поехали мы на машине Давида, и только мы отъехали где-то на километр, до меня дошло, что я забыла одеть нижнее белье. Как так, ведь никогда такого за мной не наблюдалось, и ведь даже не почувствовала его отсутствие.
— Давид, разверни машину, мне срочно надо вернуться, я кое-что забыла, — смотрю на него с неловкостью в глазах.
— Что случилось? Что ты забыла?
— Мне очень надо вернуться домой, — убедительнее прошу его.
— Что случилось? — спрашивает с повышенным тоном.
— Я збла блё, — сквозь зубы, невнятно говорю.
— Что, я не понял?
— Белье! Я забыло одеть белье. Лиф одела а трусы забыла, — чувствую, как лицо наливается краской. Он сворачивает на обочину и смотрит на меня с недоумением.
— Как ты? Так, не обманывай меня, — молча смотрю ему в глаза и не могу ничего произнести от стыда.
— Раздвинь ноги, — мотаю головой в знак отрицания, — Раздвинь ноги! — и снова рычание.
Я сквозь дрожь раздвигаю ноги, пристально со злостью смотрю ему в лицо. Он смотрит на меня и протягивает руку, поднимает платье, проходится рукой по бедру и просовывает ее между ног. Медленно и нежно проверяя на наличие трусиков на мне. Я вздрагиваю от волны удовольствия.
— Блядь, — выругивается Давид, сжимая силой руль. — Так поедешь.
— Но… — хочу возразить, но его взгляд на меня дает мне передумать, и ехать в чем есть.
Давид
Мне с детства ещё говорили родители, что истинность для нас волков — редкость. Но я молодой и наивный был в свое время, поэтому ждал сначала с нетерпением, а потом, спустя долгое время уже и не надеялся встретить пару. За почти несколько сотен лет я её так и не встретил. Было не по себе от этого, потому что я хотел обрести частицу себя, да, сильное потомство пары для альфы — это сила своего рода.
Я с детства смотрел на своих родителей, и гордился тем, что они так сильно любят друг друга и дорожат нашей семьёй, да и вообще всей стаей. И я надеялся на это, и мне хотелось ощущать то тепло, что ощущали родители. Но столько времени прошло, что я уже и не надеялся.
Мы — самый сильный клан. Мы умеем переходить из одного волчьего обличия в другой — в более мощный.
Первая — волк. Но наш зверь не похож на того, что в лесах, а крупнее в полтора раза. Второй — очень крупный и высокий зверь — волколак. И мы с ним — одно целое.
Вторую ипостась мы не должны показывать при необходимости. Потому что будет много вопросов и будут попытки обзавестись сильным потомством. Это может обернуться против нас, ведь есть те, кто недоволен, что мы сильнейшие из всех других стай. Никто не знает про второй облик из кланов. И не должен.