— Открывай! — рычит и дергает за ручку двери. — Быстро!
— Неет! Я в полицию позвоню! Оставь меня в покое псих! — смотрю на него испугаными глазами и держу дверь со своей стороны.
— Девочка моя, пока полиция едет я тебя уже увезу от сюда туда, где вряд ли тебя найдут, — его глаза горят безумием.
— Больной!
— Открывай сказал, или я разобью это гребанное стекло! — удар по стеклу, и звон от удара раздался по всему салону.
— Я открою, открою, — пытаюсь его успокоить, говоря сама более спокойно. — Только давай, ты отойдешь подальше, ок? — чуть погодя он отходит, я начинаю открывать дверь.
Резко подбегает ко мне и вжимает в машину, что я ударившись лопаткой взвизгнула от боли и выгнулась. Он сватив одной рукой талию, второй затылок, стал обнюхивать мою шею, чередуя с мягкими поцелуями.
— Как же ты пахнешь, я с ума схожу. — а я боюсь его психованных действий, трясусь, что ноги подкашиваются.
— С минуты на минуту выйдет заказчица, не хочу оставить о себе ее первое впечатление, как меня зажимает мужик.
Он делает глубокий вдох и отстраняется.
— Это по моей инициативе ты приехала сюда. Я попросил ее мне помочь.
— Что? Что за? О боже! Как же я сразу не догадалась! Никто раньше не просил меня лично доставлять заказ, да и еще к черту на рога! — выкрикнула почти ему в лицо.
— Не смей… ОРАТЬ МНЕ В ЛИЦО! — грубо схватив меня за подбородок, заорал Вадим. Козёл, ну получи тогда. Я снова пнула его под колено, пока он загибался от боли, я села машину и поехала прямо по дороге. Открыла окно и выкинула злосчастный заказ на газон. Надо было догадаться сразу. — Дура! — ругала я себя.
Отъехав чуть дальше, я только сейчас заметила в зеркало заднего вида, что за мной стояло два автомобиля, которые тронулись в след за мной. — Вот влипла, ничего не скажешь. Дала по газам и, через километров шесть стала заканчиваться асфальтированная дорога, дальше виднелись две дороги: одна из которых была хорошо прокатана, вторая еле заметна. Я свернула на ту, что еле виднелась, пытаясь, возможно, его запутать.
Вот зачем я по ней поехала, машина еле едет. Дорога вся заросла травой, ветви елей бьют по стеклам. А в голове одно — лишь бы оторваться.
Смотрю в зеркало, вроде не видно "моих" преследователей. Сбавила ход, чтобы машину не трясло по ухабам.
Да рано обрадовалась. Мчат, и даже не сбавляют скорость. Дала газу в пол и, уже было все равно, где и куда приеду, только бы отстали.
Вадим догнал меня почти совсем близко и, стал сигналить мне, давая понять, что мне лучше остановить машину.
— О Господи Боже!! Какого хрена тебе надо?! Гребаный придурок! — я с истерическим испугом, мча на машине, выжимая из неё максимальную скорость.
— Больной! Ненормальный! — кричу сквозь слезы. Я не думала, что есть такие помешанные на ком-то люди. В этот момент не могла понять, за кого больше боюсь, за себя или за свою машину, которую гроблю, своими руками из-за психа, и на которую горбатилась дни и ночи.
Ехала по густому лесу, по заросшей травой дороге, а этот ненормальный мчится за мной на двух мать его машинах. На двух! За мной одной. Свет клином на мне сошёлся что ли?!
Заглянув в зеркала заднего вида, увидела как этот псих что-то прокричал мне и снова стпл сигналить, чтобы я остановилась. Я же даже недумала об этом.
Вдруг откуда не возьмись, появилась мащённая дорога — она вела влево. Я дала резкий поворот и чуть не врезалась в ствол сосны.
Лампочка контроля топлива стала моргать, показывая, что топливо на исходе. — Черт, всё не слава Богу, — выругалась про себя в отчаянии. Страх быть пойманной, да и за незнанием того, что может со мной сотворить Вадим, только усиливался.
Останавливая машину где-то в кустах, я одновременно схватила рюкзак и, выскочив из машины, побежала в лес, но от дороги далеко не убегала — вдруг она меня приведет к помощи?
Пробежав еще несколько сотен метров, я увидела недалеко от дороги усадьбу. Она была довольно огромной — в два или три этажа, но по площади огромной усадьбой.
Побежала еще быстрее и, мать его — черт, я запнулась и упала на левое бедро, почувствовав, как мне впилось что то в ногу, издала крик.
Слезы снова навернулись на глаза — из-за боли или из-за страха, сама не понимала уже. Поднявшись с окровавленной ногой, прихрамывала быстрым шагом к крыльцу.
Машины были уже довольно близко, а я почти подползла к двери, захлебываясь вся в слезах и окровавленной ногой, как вдруг у подножия лестницы оказался он.
— Оборотень? — прошептала я.
Сначала он стоял и смотрел прямо на меня, потом повернулся в сторону машин, и, уверенным шагом двинулся на них.