— Написал кто-то, что мой муж… с другой… бабой… и адрес указал… недалеко тут, — еле-еле выговорила. Не свекрови сказала. Себе. В пустоту.
— О-о, — со смехом отмахнулась мать и, сложив руки на животе, снова отвернулась к телевизору, — не обращай внимания. Пошутил кто-то, а ты надумала уже глупостей.
Я отвернулась к машинке и поняла, что закончить платье я сегодня не смогу. Взгляд почему-то упал на портняжные ножницы. Огромные такие, тяжелые, удобные в руке… Я отвела взгляд в сторону, постаралась переключиться на какой-нибудь другой предмет, но снова и снова смотрела на ножницы. Гипнотизировали они словно. И мысли… ядовитые…
А вдруг это правда? Вдруг Паша действительно там, по тому адресу? И он…?
Черт! За что мне это?
У мужа нет причин мне изменять. Я после родов и нескольких лет замужества не изменилась. Наоборот, чуть-чуть округлилась, стала женственнее, милее. Грудь увеличилась, попа что надо, животик плоский. Паша сам говорил, что он в восторге от моего тела, всегда с радостью отзывавшегося на его ласки. Да, секса у нас в последнее время стало в разы меньше. Любимый много работал, уставал, а после срочных вызовов часто оставался с мужиками выпить пива или чего покрепче. Я ворчала, что он подает плохой пример сыну, приходя домой пьяным, что денег лишних на выпивку нет, но я мирилась с этим. Все пьют и мой не исключение. Но дома всегда ждала его я, моя любовь и верность, вкусная еда, уют и порядок. Мало?
А если…
Нет! Нет! И еще раз нет! Не верю!
Этого не может быть!
Не со мной!
Не с нами!
Я все еще находилась в ступоре и не знала, что мне делать. Снова набрала мужа, но он все также недоступен. На автомате начала убирать рабочее место — раскладывать все по местам, обрезки ткани и нитки в мусор, почти готовое изделие — на плечики. Оно уже не радовало, а скорее раздражало. Заглянула в комнату к сыну — Дениска играл за компьютером и даже не повернулся в мою сторону — так увлечен. Молча подобрала с пола детский рюкзачок, повесила на спинку стула. За всеми этими механическими резкими действиями пришло решение — надо проверить.
Да! Точно!
Схожу по тому адресу, узнаю, что все это вранье, и отпишусь той суке, пардон, тому шутнику, красочными пожеланиями, чтобы у него руки отсохли шутить подобными вещами!
— Наташа, ты куда? Поздно же.
Свекровь почуяла неладное с моим настроением, увидела, что я почти на пороге.
— Я скоро!
Не разрешив себе передумать, а ей — отговорить меня, решительно открыла дверь и почти бегом спустилась по ступенькам вниз.
Воздух-то какой! Свежий, сладкий! Напомнил ту волшебную ночь, когда мы с Пашей впервые познакомились. От приятных воспоминаний еще больше хотелось верить, что эта смска — бред или ошибка. Вздохнула полной грудью, на мгновение замирая возле подъезда, и уверенно зашагала из-под ночного фонаря в темноту.
Глава 16
Не заметила, как добралась до дома, указанного "доброжелателем" в сообщении. С каждым шагом чувствовала себя увереннее, потому что твердо была убеждена, что эта смска не более чем клевета, ошибка, развод, в конце концов. Кто-то решил пошутить, но заигрался, переборщил. Да, очень смешно, обхохочешься. Вот Паша придет с работы, расскажу ему, вместе посмеемся. Заставила себя улыбнуться своим размышлениям. Это еще придало сил и смелости идти вперед, а не трусливо развернуться и убежать, не выяснив все до конца.
Вычислила подъезд и на одном дыхании поднялась на тускло освещенный пятый этаж.
Вот номер квартиры, указанный в сообщении. Дверь обычная, темная, металлическая. Звонок на уровне глаз. Невзрачный коврик у порога.
Вдох. Выдох. Потянулась к кнопке позвонить, но что-то меня остановило. Пальцы замерли возле звонка. Взялась за ручку, дернула дверь на себя, а она оказалась незапертой. Как будто кто-то специально ее не запер. Для меня?
И тут-то меня накрыло осознанием, что все может оказаться правдой. Мое сердце остановилось, мое сердце замерло — так же в песне поется? Оно действительно остановилось в тот момент, а чтобы завестись ему, мне надо зайти в эту чертову квартиру.
В груди похолодело, в конечностях появилась такая слабость, что пришлось на полминуты прислониться к стене. Твердая опора за спиной придала немного уверенности и решимости довести это дело до конца. О том, чтобы отказаться от этой затеи и уйти, не думала. Меня влекло вперед, внутрь этой незнакомой квартиры. Понимала, что то, что могу увидеть, может оказаться точкой невозврата, но ничего не могла с собой поделать. Мазохизм какой-то. Кажется, сознательно хотела сделать себе больно.