— А где документы на машину? — поинтересовалась я как бы между прочим.
— Какие документы? — рявкнули у меня над ухом.
— Ну как же? Компетентный человек должен оценить нанесенный мною ущерб. Сумма в шесть миллионов взята из головы и ничем не подтверждена. Пока не будет документов, я подписывать это не стану.
— Бесишь, — разъяснили мне коротко, едва я обернулась к своему рабовладельцу.
— На том и живем, — пожала я плечами и вновь вернулась к чтению.
Мой же визави подошел к юристу и о чем-то с ним начал шептаться. Пыталась подслушать, но говорили слишком тихо, так что пришлось заняться бумагами. Поражалась выдумкам некоторых.
Мне предлагалось вернуть тридцать девять миллионов в течение недели с момента подписания договора или добровольно отдать себя в рабство на год. Разделив сумму на двенадцать месяцев, усмехнулась, поражаясь тому, что месяц моего рабства стоит чуть больше трех миллионов, из чего я сделала выводы, что куковать мне тут как минимум два месяца. Просто тридцать три миллиона я была готова вернуть вот прямо сейчас, а значит, просчитался этот засранец с годом. И ведь сам же дал мне шанс сократить мой тюремный срок, так что без обид.
Следующие листы занимали мои обязанности. Я должна была…
Много всего. И ходить туда, куда скажут, тогда, когда скажут, и в том, в чем скажут. Делать то, что скажут, и жить так, как прикажут. В общем, все многочисленные пункты сводились к тому, что я бесправна и могу быть для Михаила кем угодно. Даже полкой, если потребуется, однако я не нашла очень важных уточнений, которые и записала.
Например, сексуальные отношения по желанию заказчика должны быть четко расписаны — количество, качество, виды и варианты. Нет, я не собиралась заниматься с ним сексом — пусть купит себе резиновую подружку, но договор есть договор. Я, знаете ли, девушка с принципами, и на многое не согласна даже просто на бумаге.
Также мне очень сильно не хватало пунктов конкретно о моем здесь существовании. Если я обязана здесь жить, значит, у меня должна быть полноценная комната — то есть свое личное пространство. Кроме этого, меня должны кормить, поить, холить и лелеять, а также оплачивать все сопутствующие расходы, потому как я не могу вновь устроиться на работу, так как обязана быть доступна двадцать четыре часа семь дней в неделю.
В общем, когда у меня закончилось свободное место на задней стороне листов, я уже лежала на тахте и дописывала пункт про кошку, которая мне совершенно точно необходима для комфортного существования. Именно кошка поможет мне качественно и с удовольствием выполнять свои обязанности, а также будет успокаивать меня после секса с монстром. И да, все это я писала, совсем не подбирая слов. Резала, так сказать, правду-матку.
— Ты закончила? — возникли передо мной ноги в темных брюках.
— Почти! — вернулась я в сидячее положение. — Сейчас пункт про оплату медицинских расходов внесу. Эй, я еще не дописала!
Бумаги у меня попросту выдернули. У медведя глаза на лоб полезли, когда он бегло осмотрел мои записи. Взглянув на меня с удивлением, он скомкал листы, превращая их в мусор, а я вдруг поняла, что все-таки добесила.
— Ладно-ладно! — подняла я руки вверх, сдаваясь. — Анатомический матрас можно вычеркнуть!
— А что здесь происходит? — вдруг раздалось от порога. Вошедший мужчина был явно старше медведя, но на его лице прослеживались все те же черты. Не отец, это точно. Брат? Руку юристу он жал уверенно, но как-то мимолетом. — Добрый день, Аркадий Иосифович. Миша, это кто?
— Невеста, — с гордостью представилась я.
— Чья? — одновременно задали вопрос оба брата, а я совсем немножечко, но порадовалась.
— Его, — скромно указала я пальчиком в сторону медведя. — Мы тут добрачный договор составляем. А вы любите кошек?
Глава 5: Пряников много не бывает
Больше всего на свете я не любила, когда меня ругали, и в то же время больше всего на свете мне нравилось, когда ругали кого-то другого, а я точно знала, что приложила к этому свою скромную лапку.
В общем, из гостиной меня очень даже быстро выгнали. Правда, приставили все тот же канвой, который сопроводил меня до места назначения — то есть в спальню. В явно чужую спальню. Однако и оттуда, со второго этажа, мне было отлично слышно, как старший брат выговаривает младшему все, что о нем думает.
Выйти я не могла, но и сидеть без дела не хотела. Рассматривать комнату мне быстро наскучило, поэтому я принялась за то, чтобы совсем немного порадовать себя любимую. Раз отдельную комнату мне выделять не захотели, то в этой чье-либо присутствие я терпеть была не намерена.