— Марго, ты меня удивляешь!
— Чем это, интересно?
— Ты что, тоже об этом думала?
— Думала, — честно ответила я. — Позже объясню, почему я об этом думала.
— Поверить не могу, неужели, ты стала мне доверять?! А что с настроением? Снова кто-то звонил?
— Да, папа.
— Ясно. Прийти к тебе?
— Не надо. Всё в порядке. Завтра рано всем вставать.
— Тогда спокойной ночи, Марго!
Следующий день прошёл в таком же спокойном рабочем ритме, как и предыдущий. Поздно вечером мы вернулись в Минск. Успели поужинать по пути, поэтому сразу отправились на свой этаж.
— Марго, ты не забыла, что завтра мы идём в ресторан?
— Не забыла.
— Завтра я буду переносить всю информацию на компьютер, поэтому до обеда не смогу тебе уделить время.
— Хочешь, могу тебе помочь чем-нибудь?
— Спасибо большое. Но ты лучше сходи, погуляй, встреться с Галей. Или что у вас там завтра по программе? У тебя неделя осталась, да?
— Да, — грустно ответила я.
— Не грусти, на следующей неделе у меня больше свободного времени будет. Я покажу тебе, что хотел. А там решим, что будем делать, — звучало обнадёживающе. — Марго, можно попросить тебя ночевать в моём номере? Мне так спокойнее будет. А то снова грустить начнёшь.
— Мне неудобно как-то, — пожала я плечами.
— Неудобно… Пошли, — взял меня за руку и потащил в номер. — Так и быть. Сегодня посплю ещё одну ночь на диване.
— Мы можем поменяться местами. Мне нетрудно.
— Ещё чего. Кто из нас мужчина, в конце концов. Иди в душ и быстренько спать.
Глава 12
Не скажу, что этой ночью спала безмятежно, но под утро наступило какое-то умиротворение для моего подсознания, и я проснулась в спокойствии и ожидании того, что непременно произойдёт что-то хорошее. Ещё толком не проснувшись, поняла, что в этой комнате появилось что-то новое. И только минут через пять осознала, что это аромат цветов.
Разлепила глаза и повернулась в сторону тумбочки. Так и есть — на ней стояла симпатичная белая корзиночка с оранжевыми розами. Я приподнялась на руках и потянула носом. Класс, как же они пахнут. Меня, южного человека, редко можно удивить ароматом и красотой цветов. Но эти розы были бесподобными.
Я резко подскочила на кровати. Это мне? И сердце заколотилось, как там, когда мы были в архиве. Мне подарили цветы. Это мои первые цветы от мужчины. Цветы, за которыми последуют определённые действия с его стороны, которые как пугали меня, так и манили своей нежностью.
— Доброе утро, Марго! Как тебе спалось?
Он стоял в дверях в белой рубашке, рукава которой были закатаны до локтей. Волосы ещё блестели после душа и беспорядочно торчали в разные стороны. Никита с утра снова сошёл с обложки модного журнала, чтобы меня окончательно соблазнить.
Так и есть. Он неторопливо откинул край одеяла, провёл рукой по моей ноге, словно эстет, который получает удовольствие от формы, присел рядом и притянул к себе. Внутренности мои сжались и затрепыхали, и я слегка завертелась в его руках.
— Всё в порядке? Опять что-нибудь беспокоит? — он нахмурился и потрогал мой лоб.
— Нет. Всё как раз наоборот, — запинающимся голосом ответила я.
— Тогда откуда такое волнение? — в его глазах снова запрыгали озорные огоньки.
Вот же… Ведь сам знает, что со мной происходит. Он ведь гораздо опытнее меня. Ещё и издевается. Но меня волновало больше даже не моё состояние, а то, как я выгляжу с утра.
— Просто мне надо умыться, причесаться…
— Ты выглядишь такой свежей и чистой. Я даже удивляюсь этому. Впрочем, а почему меня это удивляет? Твой внутренний мир полностью совпадает с твоей внешностью. Ты не пытаешься казаться лучше, чем есть. С тобой рядом очень легко.
— Спасибо, — я покраснела. — Не надо меня так хватить. Я тоже делаю ошибки.
— Ты? Да ты самый чистый человек на земле.
Он провёл по моей щеке пальцами, спустился до ямочки на ключице и припал губами к моей шее, что я непроизвольно ахнула.
— Твой запах сводит меня с ума! — сказал, не обращая внимания на мои вздохи и ахи. — Как же тяжело быть рядом с тобой, — он шумно задышал и стал осыпать мелкими поцелуями виски, щёки, лоб, глаза.
— Ты определись. Тяжело или легко? — засмеялась я в ответ.
Он был таким нежным, ласковым. Я впервые в жизни почувствовала, что кому-то нужна. Вот такой нужна, какая есть на самом деле. И мне не надо ничего придумывать, чтобы оправдаться или сделать что-нибудь, что мне не по душе.
— Ах ты, Колючка! Ты же понимаешь, что я имел в виду!
— Что ты имел в виду? — я старалась не засмеяться, но мои глаза меня выдавали.