— А бабушку Олю и дедушку Диму как вы нашли?
— Это папа и мама твоего папы Никиты. Сегодня мы за ними съездили и привезли сюда.
— Ура, — снова запрыгал Кузя. — У меня и папа есть. И бабушка с дедушкой.
И побежал к Ольге Игоревне.
— Бабушка Оля, не плачь, все уже нашлись. Радоваться надо.
— Да, Кузя, нашлись. И это очень хорошо, — она снова посмотрела на меня. — Маргарита, Никита, давайте, чтобы не наговорить друг другу лишнего, мы поедем домой. И Кузю возьмём с собой. А вам, я вижу, ещё самим надо всё обсудить. И до конца рассказать.
— Да, Никита, — Дмитрий Фёдорович встал, — я вызову такси. А ты, Кузьма, собирай вещи, если хочешь к нам в гости.
— Конечно, хочу. А вы где живёте?
— В Ростове-на-Дону.
— Ура! Сводите меня, пожалуйста, в парк.
— Обязательно сводим завтра, только иди у мамы разрешения спроси, — дедушка похлопал его по спине.
— Мам, мне можно?
Я не успела ответить, как в разговор влез Никита.
— Так, я вообще-то тоже хотел с сыном побыть.
— Папочка, так я скоро назад приеду.
Кузя уже весело прыгал по всему дому, а Ольга Игоревна украдкой вытирала слёзы.
— Успеешь ещё с сыном побыть. Завтра пятница, заберёте в выходные. Тебе вон Маргариту надо успокоить. На ней лица совсем нет. А мы ещё внуков хотим, — Дмитрий Фёдорович сказал, как отрезал.
Я вздохнула, а Никита обнял меня.
— Поезжайте. Марго, ты почему молчишь?
— Поезжайте, конечно. Просто у Кузи в воскресенье день рождения.
— А как вы собирались отмечать? — Ольга Игоревна ожила, если это можно было судить по её голосу.
— Да хотели во дворе ребят собрать…
— Вот и хорошо. Мы Кузю и привезём. Отметим с детками. Кстати, Маргариточка, у тебя очень ухоженный дом. Ты очень хорошая хозяйка, это сразу бросается в глаза. Кузя будет веселиться, а вы нам всё и расскажете.
— Да, — Дмитрий Фёдорович строго посмотрел на Никиту. — Я очень надеюсь, что у тебя будут железные доводы, сын.
— Дмитрий Фёдорович, это я во всём виновата…
— Нет, Маргарита, за такие дела всегда отвечает мужчина. Ну что, Кузя, поехали. Кажется, такси подъехало.
Глава 40
Я долго стояла под душем и не решалась выйти к Никите. Сегодня несколько раз его перебила при разговоре, и было очевидно, что ему это совсем не понравилось.
Родители во всём обвинили Никиту, а мне хотелось его защитить. Но боюсь, что такую инициативу он не оценил. Насколько я поняла, Никита всегда хочет сам решать, где и кому быть главным. И уж моего вмешательства он совсем не готов терпеть.
Выглядываю осторожно из ванной комнаты. Никого нет. В доме стоит полная тишина. Быстро добегаю до спальни, чтобы надеть свежий халат и вернуться на кухню, откуда я сбежала под грозным взглядом Никиты, когда уехали родители, пока он не успел меня отчитать. Мол, мне срочно потребовалось принять душ.
Он не сказал ни слова, но его красноречивый взгляд мне многое объяснил. Ничего, пусть пока остынет. Может, передумает меня воспитывать.
Проскакиваю в дверной проём спальни, но не успеваю за собой закрыть дверь. Что-то мешает. Оглядываюсь, а Никита в буквальном смысле набрасывается на меня и впивается в губы.
— Ммм… — глубоко вздыхает он, но не говорит ни слова.
Полотенце срывает и откидывает в сторону, а меня опрокидывает на кровать. Я радостно окунаюсь с головой в сладкую негу — он на меня больше не злится, и не выражает никаких претензий. Закрываю глаза и беззаботно отдаюсь во власть наслаждений.
— Нет, красавица, так не пойдёт. Думаешь, я забыл, как ты сегодня вмешивалась, когда мужчина разговоры разговаривал?
— Так не говорят в русском языке, — делаю ему замечание с крепко зажмуренными глазами.
— Я тебе сейчас покажу, как говорят. И делают — тоже покажу.
От неожиданности я распахиваю глаза и вижу перед собой довольное лицо Никиты.
— Никита, я просто помочь хотела, — жалобно пищу в ответ.
— Выбирай наказание, — больно щипает меня за мягкое место.
И предлагает мне загладить свою вину предложенными вариантами в категориях «из ряда вон выходящее». Я брыкаюсь, но он заводит мои руки наверх и снова целует, не давая времени на размышления. И через какое-то время я практически готова согласиться на все его условия. Уж очень сладкими кажутся его наказания. И ещё, я уверена в этом, он влюбился в меня без памяти.
— Ух, ты растёшь на глазах, моя дорогая, — Никита прижимается ко мне лбом и тяжело дышит, пока я прихожу в себя и возвращаюсь на землю.