— Некрасивое слово. — Роэн отпил из своей рюмки и небрежно взмахнул рукой. — Скажем так… когда первый лорд ставит передо мной задачу, я оцениваю, каким способом можно ее решить.
— Ты государственный деятель! Роэн улыбнулся.
— Иногда, но не только. Я решаю, как именно можно добиться какой-либо цели, и добиваюсь своего. Какова бы ни была цена. — Роэн самодовольно усмехнулся. — И вознаграждение бывает очень щедрым. — Он внезапно нахмурился. — Но ты должна забыть об этом нашем разговоре.
— Да, конечно, — прошептала Шарлотта.
— И вот что… — продолжал Роэн. — Тебе действительно лучше забыть все, о чем я рассказал. Эта сторона моей жизни тебя не касается.
Шарлотта молча кивнула и подумала:
«Я любила человека, который отказался от преступной жизни ради честной. А теперь я живу с человеком, который отказался от честной жизни ради преступной». Странная мысль для легкомысленной девочки с цветущих островов Силли!
И тут Шарлотта вспомнила: Том всегда был готов помочь другим. Как-то раз он поморщился от боли, которую причинила ему старая рана; он тогда сказал, что получил ее, пытаясь спасти матроса, падавшего с реи, — и упал на палубу вместе с ним. И разве он не погиб только из-за того, что пытался спасти ее, Шарлотту? Но как благородство Тома погубило его, так и порочность Роэна когда-нибудь приведет его к гибели.
Шарлотта еще долго думала о том, что ни одному из смертных не дано укрыться от ветров судьбы.
Глава 21
Перед самым Рождеством Роэн с Шарлоттой получили известие о смерти Расса. Он вышел из игорного дома, где много пил, свалился в темноте с лошади и замерз в темном переулке. Утром его нашли без кошелька, шляпы, камзола и сапог. Грабители, оставившие его замерзать на улице, бесследно исчезли.
— Я не стану его оплакивать, — сквозь зубы процедила Шарлотта, услышав о смерти дяди. — Я не надену ни черное платье, ни даже траурное кольцо! И праздновать Рождество буду так, как будто ничего не случилось!
Роэна позабавили ее слова.
— По крайней мере ты не лицемеришь, — заметил он. — Хотя разумнее было бы оплакать дядю. Друзей Расса шокирует твое бессердечие.
— Он был гадкий человек. Ты же сам обвинил его в том, что он растратил мое состояние!
— Это была просто догадка, — заявил Роэн. — В тот момент я не располагал нужной суммой, чтобы расплатиться по своему обязательству. К счастью, я угадал.
Шарлотта ахнула. Она никогда не знала, чего ожидать от Роэна.
— Я своими глазами видела, как он совершил убийство! Он заставлял меня ходить в лохмотьях, он пытался навязать мне отвратительный брак. Я не стану делать вид, что мне его жаль, — буду радоваться его смерти!
Она в ярости вскочила из-за стола, чуть не опрокинув стул. Роэн со смехом подошел к ней и обнял за плечи.
— Успокойся, — сказал он. — Мы отправим гроб в Олдершот-Грейндж, чтобы Расса похоронили на семейном кладбище. Я объявлю, что так пожелал сам Расе. В твоем положении… Никто не станет удивляться, что ты не едешь на похороны.
— И траур я не надену! Роэн пожал плечами.
— Я скажу, что из-за близости родов тебя пугает черный цвет. А сам надену траурную нарукавную повязку, чтобы выразить уважение к покойному.
— Ха! — усмехнулась Шарлотта.
Высвободившись из объятий Роэна, она принялась нервно расхаживать по комнате.
— Он ведь оставил тебе Олдершот-Грейндж.
— Мне? — Шарлотта остановилась. — Ни за что не поверю! Он меня ненавидел! Во всяком случае, не замечал моего существования…
— Я купил Олдершот-Грейндж у Расса, — объяснил Роэн. — А потом позволил взять его в пожизненную аренду. Я не ожидал, что этот срок окажется таким недолгим.
— Почему… ты это сделал? — растерялась Шарлотта. — Зачем ты купил Олдершот-Грейндж?
Лицо Роэна оставалось непроницаемым.
— Это было одним из условий нашего брака.
— Тогда… значит, когда мы бежали в Шотландию и заключали брак в кузнице, тебе не нужно было бояться его преследования?
— Не нужно, — подтвердил Роэн. — Мы обо всем договорились, пока ты была в обмороке.
Она невольно отшатнулась от мужа. Роэн предал ее! Он купил ее у дяди — так же, как ее собирался купить Пиммерстон!
Шарлотта была в ярости.
— Значит, ты мне лгал! — воскликнула она. — Ведь тогда ты сказал…
— Я солгал, чтобы получить жену, — перебил он. — Прекрасную женщину, которую я люблю. Если бы тогда, на горе Кенлок, я не заключил договор с Рассом, он попытался бы сбыть тебя Пиммерстону. Ты этого хотела, Шарлотта?
Она почти не слышала слов мужа. В ушах у нее шумело, голова шла кругом. И хотелось чем-нибудь швырнуть в этого человека, женившегося на ней обманом. Шарлотта уже направилась было к двери, однако в последний момент передумала.
Ведь теперь положение изменилось. Она беременна… ей надо заботиться о своем будущем ребенке.
Шарлотта закрыла глаза, чтобы не видеть стоявшего перед ней Роэна. Однако голос его все равно проникал в ее сознание.
— Так ты предпочла бы Пиммерстона? — допытывался Роэн.
Шарлотта невольно вздрогнула, вспомнив, как Расе обещал Пиммерстону, что сам сделает его вдовцом, если она окажется не девственницей.
— Нет, — проговорила она сдавленным голосом, — я не предпочла бы Пиммерстона.
— Смотри на меня, когда говоришь со мной! Шарлотта открыла глаза. Роэн смотрел на нее холодными глазами. Шарлотта в ужасе поняла, что нельзя допустить, чтобы Роэн ее выгнал, — ей придется ладить с этим человеком… Что бы она о нем ни думала.
— Извини, Роэн, — пробормотала она, пытаясь, чтобы ее слова звучали искренне. — Я не подумала. Я… я забыла о Пиммерстоне.
— Да, ты не подумала. — Его глаза внезапно потеплели. — Возможно, именно это меня в тебе привлекает, Шарлотта. Ты яростно бросаешься в бой, не думая о последствиях. Похвально, но… — он вздохнул, — но с таким нравом трудно добиться удачи. Я надеюсь, что наш сын эту черту характера не унаследует.
Шарлотта вдруг почувствовала, что ужасно устала.
— А откуда ты знаешь, что это будет сын? — прошептала она.
— Я шучу. По правде говоря, мне все равно, родишь ли ты дочь или сына. Я буду рад любому ребенку. Шарлотта заставила себя улыбнуться.
— Обещаю не отходить далеко от дома, — пообещала она. — И тем самым я не проявлю неуважения к памяти покойного.
— В такую погоду тебе в любом случае не следует далеко уходить, — заметил Роэн.
Поскольку Роэн не знакомил Шарлотту со своими друзьями, ей пришлось общаться только с ним, так что рождественские праздники прошли довольно скучно, если не считать театральное представление, на которое Роэн возил ее в один из вечеров. И тем более сильным ударом стало для Шарлотты известие о том, что муж намерен уехать сразу же по окончании праздников.
— Тебя долго не будет? — спросила она с грустью в голосе.
— Не знаю, — ответил он. — Но с тобой ничего не случится. Йетс о тебе позаботится. Если кто-нибудь спросит, куда я уехал, говори, что на север — в Олдершот-Грейндж.
Шарлотта насторожилась:
— Ты собираешься продать поместье?
Ответ Розна оказался для нее полной неожиданностью.
— Нет. Я намерен его оставить.
Шарлотта решила, что это вполне объяснимо: ведь Роэн, постоянно покидающий страну, мог в любой момент исчезнуть из Лондона под тем предлогом, что у него дела «в северном поместье», — и кто станет совершать длительную поездку только для того, чтобы проверить, правда ли это? Более того, Роэн мог заехать в Олдершот-Грейндж и приказать Ливси говорить всем, что хозяин болен и не выходит из спальни, — а на самом деле отправиться в Европу с каким-нибудь поручением лорда Уолпола.
Роэн уехал на рассвете, и Шарлотта снова осталась одна. Она по-прежнему недоумевала, думая о привычках Роэна, о его образе жизни. В доме ночевали всего двое слуг — Йетс и кухарка Кловер, пышнотелая, румяная и улыбчивая. Кловер была немой и не умела ни читать, ни писать, но прекрасно понимала все, что ей говорили.
А вот великана Йетса Шарлотта терпеть не могла. Он был на редкость молчалив, на вопросы отвечал односложно и смотрел на нее с осуждением, словно не одобрял выбор своего господина. Он был предан одному только? Роэну, и на Шарлотту его преданность не распространялась. Йетс нанимал прислугу, когда требовалось, и Шарлотта не имела права в это вмешиваться. Слуги же перед ним трепетали. Йетс постоянно следил за служанками, которые часто менялись и приходили только днем, а вечером исчезали. И если он заставал одну из них за разговором с женой хозяина, то эта служанка немедленно увольнялась.