Оторвав руки от тяжёлой кованой пластины, Эрика развернулась в сторону освещённой улицы, где полыхали факелы, озаряя квартал ярким тёплым светом и защищая спящий город от тьмы. Щёлкнула пальцами раз — и ближайшие огни потухли, ещё щелчок — и улица погрузилась во мрак.
«Не страшна темнота, страшно то, что скрывается в ней».
Я часто выходила ночью за стены города, чтобы посмотреть на звёзды. Взобравшись на бугор недалеко от прилегающей к стенам деревни, я ложилась на принесённый с собой плед и часами глядела на небосвод.
Что же там, по ту сторону небосвода? Возможно, кто-то такой же, как и я, сейчас смотрит на небо, одинокий и несчастный, один во всём мире.
— Фейт, чего замерла?
— Извините, одна мысль унесла меня куда-то далеко.
— А вот до монашек уже близко, пошли.
— Ох, девочки, мы точно хотим это сделать? Это кощунство!
— И это говоришь ты, кто сидела в дальних уголках библиотеки и читала некромантию?
— Оу, так вы всё-таки воспользовались тем ключом от магистратской секции, что я дала? Что интересного нашла в талмудах? Или неприличные картинки разглядывала?
Даже в темноте ночи можно было увидеть, как вспыхнули щёки Талии.
— Ууууффф, и тяжёлая же.
Доковыляв до ворот монастыря, мы с выдохом опустили металлическую вывеску и принялись разминать поясницу, шею и запястья, что были напряжены до предела.
— Осталось самое сложное. Надо присобачить эту бандуру на старую вывеску.
— Это замечательно, но как ты себе это представляешь?
— Эх, нам бы огнеупорных перчаток с лаборатории.
Хоть каменная ограда, на которой крепилось название монастыря Патиеса Нозима, и невысокая, но выглядела она довольно прочно.
— Предлагаю тебе жахнуть по ней огнём с криком — FIREBALL!
— Ты опять эти странные картинки читала? Кричать «Fireball» — это так же, как подкрадываться к врагу с развивающимся на ветру флагом, или ещё лучше, с табличкой «я здесь» и стрелочку пририсовать — СКУДОУМИЕ!
— Бяка ты, рыжая.
Эрика высунула язык и сморщила лицо.
— Девочки, если мы будем и дальше тут стоять, нас когда-нибудь обнаружат. Плавь давай старую вывеску, — выпалила с жаром Талия.
— Ваахх, — присвистнула Эрика и, задрав рукава платья, приблизила ладони к стене. Алое свечение окружило её руки, запахло гарью и горячим металлом.
Пыхтя, Талия и я приподняли вывеску и начали подтаскивать её ближе к Эрике.
— Ещё чуть-чуть.
В окошке монастыря зажёгся свет.
— Кто здесь? — И дверь со скрипом отворилась.
— Давайте вместе, — скомандовала Эрика, развернувшись, схватилась за края, и втроём мы со всего размаха впечатали в плавящийся металл многострадальную жестянку.
Напоследок из подворотни Эрика швырнула огненный шар в вывеску.
— Что б понадёжнее!
Темноту улицы разрезало одно единственное слово: «Вандалы!», и улица снова погрузилась в тишину.
Сейчас
Потянув за собой Талию, мы, отдалившись на приличное расстояние от монастыря и встав в круг, смотрели друг на друга, не решаясь заговорить.
Первая заулыбалась Талия, начав хихикать, её порыв подхватила Эрика, и вот мы уже втроём смеялись до ломоты в челюстях, до нехватки воздуха в лёгких, до боли в животе.
— Согласитесь, в этом есть доля правды. И я не про вандализм.
— Дамы, я прерву ваше веселье, но у меня в сумке лира, и я понятия не имею, откуда она у меня.
На меня уставились две пары удивлённых глаз.
— Что ещё мы натворили? — Талия спрятала лицо в руках.
— Покажи, что там у тебя?
— Дайте и мне взглянуть, — глаза брюнетки расширились. — Ох, это же лира Орфея. Музейный экспонат.
— Прекрасно, мы ограбили музей. Сдалась нам эта лира? У нас что, у кого-то скрытые таланты? Кто-то умеет на ней бренчать?
Все отрицательно покачали головой.
— По легенде далёких земель, Орфей спускался в Ад, чтобы вернуть свою возлюбленную. Он искал душу любимой, бродя по Царству Мёртвых, по итогу нашёл, но вернуть не смог, — вспомнила Талия.
— Так, давайте по порядку, — схватившись за переносицу, начала Эрика. — Нам известно, что мы были в публичных кварталах, танцевали у фонтана, видимо, подыгрывая флейте украденной лирой, так, что ли?
— Идём в музей?
— Нет, сначала мы пойдём в кварталы, нам по пути, да и людей там днём с огнём не сыщешь.
— Откуда тебе это известно? Хотя нет, не интересно.
— Ой, святые вы мои, пошли уже, — фыркнула рыжая.
Вальсируя между прохожими, мы пересекли рыночную площадь и направились в сады Нифеля. Ну, как сады? С десяток деревьев, прудик, пара клумб, да ковёр из травы. Немного жизни в каменных дебрях. Глоток свежего воздуха посреди тюрьмы.